Наблюдающее Я

Я много лет изучал мистическую традицию, пытаясь понять ее с точки зрения современной психологии, в первую очередь, психологии развития и психодинамической теории. И, в результате, сейчас я рассматриваю мистицизм как науку особого типа, преследующую практическую цель – без сомнения значимую для западной культуры вообще и для психотерапевтической практики в частности. Я также пришел к выводу, что мистицизм, особенно на Западе, понимается в высшей степени ошибочно, отчего мы и не способны почерпнуть из его учений то основное, что могло бы повысить эффективность психотерапии и углубить наше понимание человеческой жизни.

О связи мистической традиции с психотерапией писать сложно, потому что оба предмета обширны и многогранны. Надо сказать, что отдельные аспекты того и другого трудно понять, не имея собственного опыта, а ведь немногие обладают углубленными познаниями в обеих сферах. Ситуация осложняется еще и тем, что приверженцы этих двух специализаций склонны рассматривать своих опонентов как жертву самообмана. Многие психологи и представители естественных наук смотрят на мистицизм как на пережиток средневековья и угрозу научному прогрессу. Люди, интересующиеся «высшим сознанием», наоборот, зачастую занимают снисходительную, пренебрежительную позицию по отношению к психиатрии и психотерапии. Человек, пишущий в одобрительном ключе об обеих дисциплинах, рискует разделить участь Вильяма Карлоса Вильямса, который, будучи поэтом и врачом, жаловался, что в результате его принадлежности к обеим группам он встретился с отторжением в каждой из них.

Тем не менее, мистические учения можно понять с позиций западной психологии, и настоящая книга, «Наблюдающее Я», представляет собой попытку найти правильный подход к этой задаче. Нет необходимости использовать эзотерическую или религиозную терминологию, чтобы выразить словами, что есть мистицизм. В прошлом такой язык использовался по социальным причинам или для удобства.

Установление взаимосвязи между религией и мистицизмом не имеет кардинального значения для современной культуры и по сути является помехой для нее, поскольку последняя рассматривает изучение природы и человеческого опыта через призму естественных наук и психологии.

Предлагаемый подход к данному вопросу обеспечивает современный контекст, опираясь на который, западная наука, я надеюсь, сможет воспользоваться перспективными направлениями и знаниями мистической традиции. Это поможет нам обрести более адекватное и эффективное понимание человека, его страданий, способности быть счастливым и возможности самореализации. Моя цель отнюдь не в том, чтобы проинструктировать читателя, как приспособить мистические техники к психотерапии. Их применение не подойдет для большинства терапевтов и их пациентов. На данном этапе ценность мистической традиции для жителя Запада состоит в предлагаемом ею взгляде на проблему Я и предназначение человека. Понимание этого может дать терапевту такую информацию и ориентацию, при которых он сможет добиться значительных успехов, не отказываясь от стандартных психотерапевтических процедур. Настоящая книга предназначена не только для специалистов в области душевного здоровья, но и для простых читателей, заинтересованных в более ясном понимании и психотерапии, и мистицизма.