Все жанры Все авторы
Кошмар во сне и наяву - Елена Арсеньева

Кошмар во сне и наяву

Страниц

220

Год

2002

В один прекрасный день, когда обыденная жизнь Альбины Богуславской текла спокойным руслом, нечто дьявольское вмешалось в ее расслабленный мир. Ее любимая тетя стала жертвой жестокого убийства, но Альбина, чудом, избежала смерти, впав в пучину страха и отчаяния. В поисках ответов настолько тяжелых вопросов, что они грозили потрясти самые основы ее существования, она обнаружила, что на ее пути пересеклась тайна хирурга Германа Налетова. Однажды, год назад, он с потрясающей печалью в глазах потерял свою племянницу, и судьба свела его с Альбиной, чтобы они вместе справились с преступниками. Когда, вдумчиво и ловко, они думают, что добились справедливости, внезапно выясняется, что за грязными делами стоял истинный злодей, несметенный и недостижимый для наказания. Так закручивается паутина интриги и предательства, которая оставляет Альбину и Германа лишь с одним вариантом - уничтожить его прежде, чем он причинит еще больше страданий... Был предыдущий издание этого напряженного романа, который обозначался под заглавием "Убить, чтобы воскреснуть", но этот новый поворот событий добавляет шокирующую глубину и безудержную интригу.

Читать бесплатно онлайн Кошмар во сне и наяву - Елена Арсеньева

Часть I

АЛЬБИНА

Длинные белокурые пряди, разметавшиеся по полу, были первым, что увидел Гаврилов, когда загнал наконец прыгающий ключ в скважину и справился с замком.

В узком длинном коридоре горел свет. В другое время Гаврилов затосковал бы по поводу такого расточительства, не желают экономить электроэнергию, но сейчас он видел только эти волосы на полу рядом с кухонной дверью.

Гаврилов отшатнулся назад, невольно выпустив поводок. Задира Мейсон радостно кинулся вперед, огласив затаившуюся тишину хозяйственным лаем, обнюхал локоны неизвестной блондинки, вцепился в них зубами, рванул – и засеменил на своих коротеньких ножках к хозяину, волоча за собой спутанные пряди.

Гаврилов обморочно зашарил холодеющими пальцами по стене, силясь за что-нибудь уцепиться. Сейчас Мейсон вытащит в коридор отрезанную окровавленную голову…

Пес тявкнул, требуя внимания. Гаврилов осторожно повел глазами – и увидел у своих ног длинноволосый парик.

«Тьфу ты, пропасть!»

Спасительная струя сквозняка коснулась лица. Дышать стало легче, и все-таки он не переставал ждать новых подвохов…

О возможной беде и думал Гаврилов те несколько минут, пока на неверных ногах бежал по двору и трясущимися руками пытался отпереть дверь. Мысленно он готовился к самому худшему. Скажем, что вся квартира окажется обчищена. Но, судя по прихожей, где на вешалке, рядом с каким-то неведомым женским пуховиком, висит дорогущий кожан Рогачева, вещи не тронуты.

Однако сейчас до Гаврилова постепенно доходило, что существует нечто худшее, чем ограбление, и это худшее может его подстерегать.

Гаврилова просто-таки затрясло от мрачных предчувствий и от неистового желания оказаться сейчас дома, в тепле и уюте, перед телевизором, где шла бы очередная «классика советского кино»: тоже теплая, уютная и необременительная. Знать ничего не хотелось о разбитом стекле, так внезапно бросившемся Гаврилову в глаза… На беду, можно не сомневаться!

Хотя, с другой стороны, собаку-то все равно выводить надо было. У него уже вошло в привычку выгуливать Мейсона на этом пустыре между торцом панельной пятиэтажки и фасадом аналогичной девятиэтажки – правда, не достроенной. Никому и в голову не могло бы прийти, что Гаврилов здесь не только собачку пасет, но и Рогачева!

Привереде Мейсону этот пустырь жутко не нравился: здесь оставляли свои многозначительные следы доги, сенбернары и разные прочие овчарки – этакие собачьи авторитеты. А карлик Мейсон, смесь болонки с дворняжкой, хоть и знал свое место в собачьей иерархии, все-таки терпеть не мог, когда его в очередной раз тыкали носом в это самое: с дворняжьим-то рылом в сенбернарский ряд!

В этом он вполне походил на своего хозяина, который место свое на свете вообще и в московском мегаполисе знал отлично (Гаврилов служил во вневедомственной охране маслозавода и был первым кандидатом на сокращение), однако не выносил чужого превосходства. Именно эти качества: барственность и неприкрытое превосходство над всем остальным миром – и взбесили его в человеке, месяц назад пришедшем смотреть квартиру, которую сдавал Гаврилов. Фамилия нанимателя была Рогачев, однако Гаврилов, который накануне смотрел по телевизору старый-престарый, хотя и подкрашенный, фильм «Идиот», счел, что незнакомца следовало бы назвать Парфеном Рогожиным и никак иначе. Рожа у него была этакая –

Вам может понравиться: