Собрание произведений. Том II

Жанр: Литература 20 века / Пьесы и драматургия / Русская драматургия

Автор

Страниц

125

Год

2024

Леонид Аронзон (1939–1970) — выдающаяся личность в истории ленинградской неофициальной культурной сцены 1950–1970-х годов. Его работы и личная философия оказали значительное влияние на развитие петербургской поэзии в период 1960–1990-х годов. Аронзон сумел сохранить традиции свободного слова и индивидуального поэтического выражения, абсолютно не подстраиваясь под официальные идеологии и модные веяния своей эпохи. Он был новатором, открывшим новые горизонты поэтики, которые позднее стали основой современного литературного пространства.

Вышедшее в свет собрание его произведений является самым полным и первым научно подготовленным изданием, включающим в себя как известные, так и ранее неопубликованные тексты. Основой для ранее изданных произведений послужили только авторские материалы, что придаёт особую ценность данному сборнику. Это издание будет полезно как специалистам в области литературы, так и всем любителям поэзии.

Дополнительно, в оформлении книги использованы оригинальные рисунки Леонида Аронзона, которые подчеркивают его уникальный творческий почерк и художественное видение мира. Это издание — не просто сборник стихотворений, а полноценное художественное явление, которое позволит читателям глубже понять и оценить наследие одного из самых значительных поэтов своего времени. Прочитав работы Аронゾна, современный читатель сможет почувствовать дух своей эпохи, а также соприкоснуться с интенсивной интеллектуальной и культурной средой, в которой творил поэт.

Читать бесплатно онлайн Собрание произведений. Том II - Леонид Аронзон

Составители: П. А. Казарновский, И. С. Кукуй, В. И. Эрль

Рецензенты:

Доктор филологических наук, проф. Л. В. Зубова

Доктор филологических наук С. И. Николаев

В оформлении издания использованы рисунки Леонида Аронзона

* * *

Поэмы

268. Демон

Большой культурой обладая,

на фоне призрачной горы

мчался во весь дух над льдами

красив лицом, ширококрыл.

Безумноликое дитя эфира,

вдыхал он воздух ледника,

и речь его была дика

для уха нежной дщери мира:

– Аз есмь гонимый без погони!

Люблю сидеть я в кресле дельты.

Но лишь с тобою мне спокойно,

и потому моя свирель ты.

С людьми не знаю я контакта,

через стекло общаюсь с миром,

и если что скажу не так я,

поправь меня, дитю эфира.

Пойми, я только наблюдаю,

как люди открывают рты.

Тебя ж увидя меж садами,

постиг страданье сироты!..

И после паузы недлинной

она прервала монолог:

– Ты в душу мне слетел с вершины,

чтоб я твой слышала глагол,

и он вошёл в меня иглою

(как хорошо её бы вынуть!),

лежу перед тобою голою

и вся с тоски горю и стыну:

прошу, скорее мне открой,

зачем расстался ты с горой?..

Насупил лоб дитя эфира

и рек, крылом подняв норд-ост:

– Что мне морей большая стирка

иль разговор полночный звёзд!

Я сызмальства любил природу,

её скалѕ и огороды.

Бывало, что, схватясь за тучу,

я целый век за ней летал,

но это, как и всё, наскучило

ещё в младенческих летах.

Я думал, многое возможно,

увы, не понимал пока,

что всё, что есть здесь, в мире Божьем,

живёт как будто в зеркалах,

чей быт сближенью недоступен,

и я не мог в него вшагнуть…

Дух замолчал, чело насупив,

и взор вперил в девичью грудь.

– При чём тут я, – спросила дева,

стыдясь наивности вопроса, —

и вид у вас какой-то нервный

от дум и вечного сиротства.

Я вас хочу, я вас желаю!

Нехорошо, что так гола я.

Лежу пред вами я и зябну!..

Высокий дух подсел поближе:

– Я, к сожалению, предвижу,

что вам наскучат наши ямбы,

а я б хотел скалой замшелой

природу вечну созерцать.

Мой Бог, как ты похорошела,

хоть нету на тебе лица!..

И дух, переведя беседу

на Терек сладких междометий,

ей показал, что очень сведущ

в проблемах пола, хоть и жил не этим.

1963

269. Прогулка

Часть 1

Глава 1

Когда один я набережной узкой

тащился вдоль заборов захолустных, —

там, что ни шаг, дорога всё опасней, —

великолепные тогда мне снились казни,

подробности их. Сглоданный ветрами

сад, по стене вытягиваясь, шарил,

и, оттопырив снег, сухой репейник

казался знаком тьмы и запустенья.

То крупно, то чуть видимо дрожа,

сад расплескался, будто я разжал

кулак, его сжимавший до сих пор.

Я оглянулся – вот пейзаж: забор,

кольцо трамвая, мост через канал,

пустырь, репейник и затем стена,

стена без окон, неприглядный дом…

И понял я, что мне давно знаком

весь этот вид с безжизненной стеной.

Я в сад вошёл, и тень моя за мной.

Рывками ветер долетал с канала,

был сад проекцией, но без оригинала.

Плоски деревья были, наст был твёрд.

Я шёл дичась, как будто бы я вор.

Я проходил сквозь чёрные стволы,

сад шарил по стене, как будто плыл,

как будто бы всплывал из глубины,

неотделим от плоскости стены.

Сад выгребал, вытягиваясь вверх.

Я шёл всё дальше, вдруг наткнулся: дверь!

Продолжить чтение

Вам может понравиться: