1
Туннелем стоял чёрный лес, и было видно светло-серое небо, с бегущими по нему яркими солнечными змейками. Лучи заходящего солнца всех оттенков: жёлтого и красного, освещали верхушки елей вдали. Казалось, эта дорога бесконечна, и он бы хотел ехать так дальше, просто ехать и молчать, потому что говорить было нечего.
Его звали Марат, за рулём сидел его дядька, Касьян Далиев. И вроде родственники, а вроде и нет. Между ними пять лет разницы в возрасте, и бездонная пропасть непонимания.
Он чувствовал своё едкое одиночество, какую-то неуёмную тоску и нежелание что-либо делать дальше. Хотя совершенно недавно ему исполнилось двадцать восемь лет, и можно продолжать жить, но его свет в конце тоннеля выглядел приблизительно как этот пейзаж – заходящее солнце и бесконечный глухой лес. Скоро беспробудная ночь.
Ему бы радоваться, что есть хоть какой-то родственник, достаточно близкий, который позаботился обо всём. Но если честно, Марат Касьяна ненавидел. Когда-то. Со временем ненависть притупилась, превратилась в полное равнодушие ко всему происходящему.
Можно ли было винить Касьяна за то, что произошло?
Теперь Марат не мог однозначно ответить на этот вопрос.
А четыре года назад точно знал, что именно Касьян разрушил его жизнь. Появился из ниоткуда, лишил наследства, увёл любимую девушку…
Сидя в машине на сиденье пассажира, Марат откинул голову на подголовник и смотрел на этот туннель из тайги, чёрную дорогу после дождя, и чувствовал в себе силы остаться умиротворённым и спокойным.
Хотя где-то внутри души, запертый в клетку, он рвался зверем, кидался на стены, как в момент, когда оказался в карцере, и долбил от лютой злобы кулаком голую стену, разбивая в кровь свои костяшки. С остервенелой ненавистью выл от отчаяния и боли.
Теперь с каждым днём зверь всё тише, а сам Марат становился сильнее.
Но своего будущего он так и не видел.
Кинул взгляд на водителя. Касьян тоже молчал.
У дядьки копна иссиня-чёрных волос, и бороду сбрил. Модельная внешность, чересчур смазлив для солидного мужика, он и работал моделью по юности. Потом занялся бизнесом, ушёл в спорт. Объявился здесь, в городе, спутав все планы Марата на наследство и на любовь девушки.
— Ты зачем бороду сбрил? — тихо спросил Марат, не для поддержки разговора, а из любопытства.
— У Таты появилось отвращение к бороде, даже рыдала.
— А что с Татой не так? — нахмурился Марат, даже встревожился. А казалось, что вообще никаких эмоций он больше не испытывал.
— Гормоны, — нехотя ответил Касьян. — Девчонку носит, пять месяцев беременности.
— Поздравляю, — мрачно отозвался Марат и отвернулся от Касьяна к однообразному лесу за окном. Не хотел видеть модельную рожу родственника. Из всех старых знакомых можно только на Тату беременную посмотреть, и больше никто не был дорог.
— Какие планы на меня?
— Вернёшься в спортивный комплекс.
— Разве ты его Лёхе не отписал? — равнодушно хмыкнул Марат.
— Нет, не отписал никому, тебя ждал.
Марат криво усмехнулся.
Касьян не будет нянчиться, не будет уговаривать, не девка. Он не произнес это вслух, предупреждение повисло в воздухе. Ещё один раз, просто шаг в сторону от Касьяна, и уже больше никто не поможет. Марат упадёт, руку ему не подадут, потому что и так было слишком много в него вложено, и он теперь чувствовал себя рабом. Но зато с мозгами. И да, он нихрена не упадёт.
