Все жанры Все авторы
Правила добра - Леонид Андреев

Правила добра

Страниц

20

Год

2012

Однажды, в землях, где царят тайны и чудеса, обитал замечательный старый черт, по имени Носач. Его могучая фигура и благородная осанка были известны всем в округе. Но что удивило всех еще больше, так это его непреодолимая страсть к добру.

В юности Носач, как и многие его собратья, любил подшучивать и злить людей. Он отражался в детях, которые испытывали страх при упоминании его имени. Однако со временем, сердце великого черта раскрылось к прекрасным чувствам, и он ощутил жгучее недовольство своим предшествующим поведением.

Носач пропитывался добротой в каждой клеточке своего существа. Он стал решать проблемы и помогать людям, которые оказывались в беде. За его мудрым советом обращались и старики, и молодые, и даже самые отчаянные искатели приключений.

Его имя стало символом надежды и опоры. Люди прославляли его добрые дела в песнях и легендах, передавая их из поколения в поколение. Никто не мог остаться равнодушным перед помощью, которую оказывал этот порядочный черт.

Носач олицетворял не только мудрость и справедливость, но и красоту добрых поступков. Он учил людей, что добро может быть найти в самых простых и обычных вещах. Он напоминал, что каждый из нас обладает силой изменить мир к лучшему.

И так, благодаря своей преданности добру, Носач стал неотъемлемой частью мира, где люди познали силу и значимость доброты. Его легендарные поступки продолжают вдохновлять и восхищать новые поколения, и это уже стало неизменным богатством этой волшебной страны.

Читать бесплатно онлайн Правила добра - Леонид Андреев

1

Кто не любит добра?

Случилось так, что некий здоровенный пожилой черт, по тамошнему прозвищу Носач, вдруг возлюбил добро. В молодости своей, как и все черти, он увлекался пакостничеством, но с годами вступил в разум и почувствовал святое недовольство. Хотя по природе он был чертом крепкого здоровья, но излишества несколько пошатнули его, и пакостничать уже больше не хотелось; склонность же к порядку – добродетель, весьма распространенная среди чертей, – твердый, положительный, хотя несколько и туповатый ум, некая беспредметная тоска, особенно овладевавшая им по праздникам, и, наконец, неимение опоры в семье и детях, так как Носач остался холостяком, – постепенно поколебали его убеждение, будто ад и адские порядки есть окончательное воплощение разума в бессмертную жизнь. Он с жадностью искал работы, чтобы отвлечься от своих тяжелых сомнений, и перепробовал ряд профессий, прежде чем надолго и окончательно не устроился при одной маленькой католической церкви во Флоренции в качестве соблазнителя. Тут он, выражаясь его словами, отдохнул душою; и тут же, по времени, было положено начало его новой подвижнической жизни.

Церковь была маленькая, и работы Носачу представлялось немного. От мелких пакостей, на которые так склонны юные черти, как то: задувание восковых свечей, подставление ножки псаломщику и нашептывание молящимся старухам беспричинных гадостей, он уклонялся, чувствуя скуку, серьезное же дело не навертывалось. Молящиеся всё были люди скромные, тихие и дьявольским наветам поддавались туго: ни золотом, которого они не видали, ни огневой любовью, которой они не знали никогда, ни гордыми мечтаниями высокого честолюбия, совершенно чуждого их непритязательной жизни, не удавалось Носачу поколебать мир и тишину их неглубоких душ. Пустяковые же грехи они охотно творили сами, и не было у черта ни надобности, ни охоты даром тратить воображение на приискивание новых, тем более что круг маленьких грехов весьма ограничен. Пытался он первоначально ввергнуть в бездну соблазна самого попа, но и тут потерпел естественную неудачу: поп был старенький, беззубый, наполовину впавший в детство – и, как дитя, невинный. Если черту и удавалось во время богослужения вышибить у попа из памяти необходимые слова и заменить их неподходящими и даже соблазнительными; если удавалось обкормить попика кашей или заставить проспать утреннюю мессу – то и в этом был только внешний, формальный грех, а грех настоящий отсутствовал: разницу между тем и другим прекрасно чувствовал прирожденный черт. И мало-помалу в свои прямые обязанности соблазнителя он начал вносить равнодушие и холод формализма: наскоро расскажет старухе неприличный анекдот, плюнет раза два-три в угол, заставит попика каждый раз в одном и том же месте перепутать слова и поскорее усядется на свое излюбленное место в тени колонны – по украденному молитвеннику внимательно следит за службой.

Такое времяпровождение, хотя и приятное, было, однако, враждебно деятельной натуре пожилого черта; и, незаметно для себя, он втянулся в обиход церковный, разделил интересы домоправительства, стал чем-то вроде второго сверхштатного сторожа. По утрам подметал церковь и чистил медные ручки, во время службы поправлял лампады и вместе с верующими гнусаво подтягивал клиру: «Ora pro nobis»

Вам может понравиться: