Провокация

Браслет на руке завибрировал, безжалостно вырывая Германа Железнова из объятий сна. Он открыл глаза и несколько секунд пытался понять, где находится. Тяжёлый свинцовый сон без намёка на сновидения уступил место не менее тяжёлой реальности – кубрику космической станции. Кубрик находился внутри тора диаметром тридцать метров, вращающегося вокруг своей оси, чтобы поддерживать за счёт центробежной силы искусственную гравитацию порядка пятнадцати процентов от земной. Этого худо-бедно хватало, чтобы в течение длительных командировок на орбите у космонавтов не так сильно ухудшалось здоровье. Инструкции предписывала проводить в помещениях с искусственной силой тяжести не менее пяти-шести часов в сутки, однако в силу сложного и подчас непредсказуемого рабочего графика это далеко не всегда получалось.

Герман помотал головой и помассировал виски, сгоняя остатки сна, затем включил планшет и просмотрел входящие сообщения. Никаких новых вводных за то время, пока она спал, не поступило, можно было спокойно готовиться к выполнению сегодняшней задачи. До озвученного во вчерашнем приказе срока выходя в открытый космос оставалось ещё пять часов, так что времени было достаточно.

Планшет тихонько завибрировал, и Герман увидел сообщение от Константина: «Уже на месте, смотрю схему». «Скоро буду», – отстучал ответ бригадир. Они с Костей договорились встретиться пораньше, чтобы вместе ещё раз проговорить все нюансы предстоящего сегодня выхода в открытый космос. Остальная часть бригады пока отдыхала и должна была прибыть через час.

В запасе было ещё несколько минут, и Герман, выйдя в сеть, открыл новостные подборки с Земли: пока он спал, должны были произойти два очень важных для него события. Когда он прочитал заголовки статей по первому своему запросу, у него внутри всё словно похолодело. В новостях говорилось, что попытка расколоть астероид Анубис за несколько часов до падения на Землю не удалась: боеголовка из-за ошибки в расчётах взорвалась слишком рано. В итоге, как и прогнозировали учёные, проклятый космический булыжник упал недалеко от города Налия в Индии, полностью стерев его с лица Земли. А из-за электромагнитного импульса неудачно проведённого ядерного взрыва вышли из строя несколько десятков спутников.

Кадры с места падения вселяли настоящий ужас: на фоне рассвета в небо поднималось колоссальное грибовидное облако высотой в десятки километров, освещённое заревом многочисленных пожаров. Была и видеозапись самого момента падения, снятая с удаления в сотню километров: ночь внезапно сменяется днём, когда астероид входит в атмосферу, в небе виден огненный след, под которым на земле всё мгновенно занимается огнём от страшного жара. А затем, когда след уходит за горизонт, там словно вспыхивают разом тысячи солнц; свет настолько яркий, что камера на несколько секунд уходит в засветку. Всё это происходит совершенно беззвучно, слышны только испуганные возгласы людей, наблюдающих за катастрофой. Но продолжение не заставляет себя ждать: через несколько минут приходит оглушительный рёв, вместе с которым ослабленная расстоянием, но всё ещё страшная ударная волна яростно гнёт к земле деревья, выбивает в домах стёкла и поднимает тучи пыли.

Взрыв от падения Анубиса, как сообщали СМИ, уничтожил всё в радиусе сорока километров и вызвал разрушения на расстоянии не менее сотни. Радовало в этой ситуации лишь то, что до этого первая ракета, запущенная неделю назад, всё же смогла немного отклонить астероид. Благодаря этому он упал не на Мумбаи, а поразил менее населённый регион. Из района катастрофы удалось вовремя эвакуировать всех жителей, и погибших не было, хотя несколько тысяч человек пострадали от ударной волны. Уже только за это учёным из чрезвычайного комитета надо было ставить памятник: в невероятно короткие сроки (а обнаружили Анубис лишь семнадцать дней назад) они смогли подготовить и осуществить запуск ракет. Герман слабо себе представлял, как можно было бы эвакуировать почти тридцать пять миллионов человек из агломерации Мумбаи, если бы не получилось изменить изначальную траекторию астероида. Однако несколько десятков тысяч человек лишились своих домов, и теперь им предстояло жить в палаточных лагерях или расселяться по соседним городам.