ДМН. Книга 2

Главное оружие человека – умение найти оправдание каждому из совершенных поступков… Сила писателя – разоблачая, обезоруживать…

…И восстали демоны из глубоко запрятанных, навечно забытых могил души… Безликие в отражении, но с прекрасными лицами… Глухие к словам, но обладающие абсолютным слухом… Немые, с красноречивыми взглядами… Теми, что прожигали судьбы целых поколений! Демоны, рожденные тьмой, состоящие из жгучего ослепляющего света… Восстали для того, чтобы никогда не возвращаться назад!

– Придет… Скоро… Он… Он не оставит меня здесь, – влажными липкими ладонями размазывая по лицу беспрестанно выделяющиеся крупные ледяные капли пота, с отчаянием в голосе прошептал он.

Стены колодца были выложены камнями с неровной бугристой поверхностью. Протянув к ним руку, Пэйта попытался нащупать, возможно, присутствующую между краями камней относительно мягкую почву, в надежде вонзить в нее кончики пальцев и таким образом подтянуться наверх. Но кладка была выполнена с большим усердием, так что подросток лишь сломал несколько ногтей и чуть ли не разодрал пальцы в кровь. Поняв бесполезность затеи, он оставил свои попытки. Темнело… Взглянув наверх, Пэйта заметил, что яркий солнечный диск уменьшился в размерах, вследствие чего свет, распространяющийся им, начал оскудевать. Беспокойство Пэйта росло по мере того, как день неминуемо сменялся на ночь. Выдыхаемый вековыми мертвыми стенами холод становился все резче ощутимее. Дрожь в теле усиливалась. Подняв глаза в очередной раз, подросток, однако, ничего не смог различить. Солнце пропало, будто и не существовало ранее. Темнота, властно заключив Пэйта в свои объятия, уставилась на него с присущей ей безликостью. Страх, сковавший кровь в жилах, подчинил себе его волю. Потонув в кромешной тьме, мальчуган инстинктивно закрыл глаза, чтобы предоставить сознанию возможность отвлечься и вырваться из скрюченных липких цепких остроконечных пальцев жадно смакующего его силу воли ужаса. «Не думай! Не бойся! Брат… Ниол не оставит… Придет! Потерпи еще немного! Не сдавайся! Не смей бояться! Потерпи…» – шептало ему пребывающее в мучительной агонии сознание.

Неожиданный шорох снизу заставил его вздрогнуть. Звук пробежавших мелких шажков… Сердце Пэйта забилось частыми короткими ударами.

– Мыши?.. – шепотом, часто дыша, еле выговорил он.

Что-то холодное мгновенно скользнуло по ноге. Пэйта дернулся в сторону. Донесшийся совсем рядом короткий писк оправдал самые худшие предположения. Пэйта попытался разглядеть дно колодца, но тщетно. Еще одно прикосновение… и ему пришлось, прижавшись к стене колодца, поднимать по очереди то одну, то другую ногу. Режущий слух писк звучал все громче и тревожнее. Мышей становилось больше. Теперь уже они отчаянно старались взобраться на подростка.

– Что за проклятье! Откуда вы все взялись?! – закричал он от боли, срывая и отбрасывая цепляющихся за одежду, вонзающих острые когти в кожу его рук и ног, впавших в бешенство грызунов.

Шуршание… насыщенное приглушенное дыхание сверху… Отвлекшись, Пэйта поднял голову.

– Ниол! – радостно воскликнул он, предположив, что брат все-таки сдержал данное слово. – А я уж подумал, что ты так и не придешь за мной! Давай быстрее!.. Бросай веревку!

Тишина в ответ… Встав на цыпочки, Пэйта потянулся вверх.