Колыбель качается над бездной

Моей нерожденной дочери

Колыбель качается над бездной. Заглушая шёпот вдохновенных суеверий, здравый смысл говорит нам, что жизнь – только щель слабого света между двумя идеально чёрными вечностями. Разницы в их черноте нет никакой, но в бездну преджизненную нам свойственно вглядываться с меньшим смятением, чем в ту, к которой летим со скоростью четырех тысяч пятисот ударов сердца в час.

В. Набоков. Другие берега.

Зачем обманывать читателя? Зачем придумывать истории, которых никогда не было? Хорошо, если можно почерпнуть из них жизнеутверждающий пример о возможности счастливой любви, об исполнении самых изощренных желаний. И непременно при внушении полезного условия покончить с унылым проведением жизни и начать строить лестницу в небо, сокращая расстояние до солнца. Хотя я ли судья? Пусть пишут, пусть фантазируют, если это кому-то нужно. Да и у меня есть своя творческая мания – добывать такие истории из реальной жизни, в которые трудно поверить, и в момент неверия победоносно заявлять, что это самая что ни на есть правда.

Правду жизни, которая вызывает удивление, в прессе величают сенсацией. А для покорения праздного читателя достаточна сенсация вымышленная. Не ищи, не открывай – только плесни воображения (здорового или не очень…) Но теперь у вас есть я и моя история без вымысла. Она привлекла меня не только тем, чем привлекла бы журналистов, перевернувшихся с ног на голову в поисках разгадки случившегося чуда.

Эта пронзительная история любви – крик души, сумасшедший полет в бездну нетривиальных ощущений и чувств, где любовь отрицает любовь, где страсть настолько велика, что ничтожна, где незримо малое обладает сокрушительной силой, где триумф достается проигравшему. А шокирующий итог лишь подчеркивает силу и смысл взлелеянного веками постулата.

Я не вправе посвятить вас в то, каким способом проникла в чужую тайну. Верите вы или нет, что мне добровольно вручили сокровенное на условиях сокрытия истинных имен? Как знаете. Но я обещаю никого не потревожить. Удивляйтесь и любите жизнь!

Не первый раз машина пожарной службы несется по одному и тому же адресу, заставляя прижиматься транспорт к обочине. Выдвигается лестница, высыпают удальцы. Один ловко карабкается по растущим ступенькам на самый верх многоэтажки, остальные растягивают батут. На краю покатой крыши стоит ребенок лет пяти, с любопытством наблюдает за суетой внизу. Наконец, пожарный достигает вершины, и ребенок доверчиво идет к нему на руки. Лестница ползет вниз к спасительному для людей обетованию. Только не для этого ребенка. Ему на земле неинтересно. Об этом уже знает дежурный караул.

– Зачем же ты опять забралась на крышу? – спрашивает спасатель, прижимая девочку к себе.

– Я ждала, когда полечу.

– Вот как? Боюсь, я тебя огорчу, малышка. Люди не летают.

– Откуда вы знаете? У вас не получилось?

Мужчина с любопытством рассматривал девочку. С виду обычный ребенок. Только брови, немного сросшиеся на переносице, добавляют взгляду капельку взрослой мудрости. И еще одна странная особенность: на кончиках ушей – едва заметные светлые волосинки, напоминающие беличьи кисточки.

Чудно!

– Послушай, я – пожарный. А пожарных положено слушаться. На крыши лазить нельзя. Вот мы тебя спасаем, а где-нибудь пожар. И тушить его некому, потому что мы заняты пустяками. Поняла?