Кельтский пантеон

Есть мир, сияющий от росы,

В нём стайки летучих звёзд.

Там славят дерево Иггдрасиль

И белочку Ратотоск.

Дракон стоит у его корней,

А в кроне орёл живёт.

Мелькает белка с начала дней

Меж ними за годом год:

Драконьи речи несёт наверх,

С орлиными мчится вниз…

Тот мир мудрее, чем человек,

Древнее, чем василиск.

И древо – вечности окоём,

Шумит на семи ветрах…

Не зря Пронзивший Себя Копьём

Висел на его ветвях…

Иггдрасиль – мировое дерево в германо-скандинавской мифологии – исполинский ясень (или тис), в виде которого древние скандинавы представляли себе вселенную. Дословно «Иггдрасиль» означает «скакун Игга» (Игг – один из эпитетов Одина). Существует мнение, что имя указывает на эпизод добычи рун Одином, когда он провисел, пригвождённый к Мировому Дереву, девять суток. Один из мифов повествует о мудром орле на верхушке ясеня и о драконе Нидхёгге, подгрызающем его корни. Белка Рататоск, прыгающая по дереву, беспрестанно переносит вести от орла к дракону.

Уайт Маунт… небеса Вселенной

Плывут над Белою Горой!

Не Бран ли в ней Благословенный

Доныне и вовек нетленной

Качает грозной головой?

Хранима древним кельтским словом

Та вдохновенная страна,

Где Брутом город был основан

И Лондоном наименован

На все иные времена!

Друидов славная обитель —

Уайт Маунт! С тех далеких дней

Ты – кельтской гордости ревнитель,

Судьбы Британии хранитель

И праха древних королей!

Согласно мифологии кельтов Британии, голова Брана Благословенного была погребена Манавиданом фаб Лиром, Придери и прочими его спутниками на Уайт Маунт, одном из крупнейших святилищ друидов на территории Лондона. Там же был похоронен и Брут, легендарный основатель Лондона. По преданию, король Артур приказал выкопать из могилы голову Брана, чтобы она стала единственным стражем Британии – роль, на которую претендовал сам Бран. Помня об этом, он приказал вновь похоронить голову Брана лицом в сторону потенциального агрессора и врага Британии

Трубят в рога герои Камелота.

Не сходит меч с артуровой руки.

Враг изнурён и оттеснён в болото.

Его разят валлийские стрелки.

Огнём и кровью путь свой отмечая,

Он помышлял, что с холодом в груди

Возьмёт страну, отпора не встречая.

Но есть Артур. И здесь конец пути…

Прошли века, но не забыли камни,

Что мирно дремлют у горы Бадон:

Как вёл король сынов прекрасной Камри

В победный бой, и кто для кельтов он.

Артур тесно связан с кельтскими мифами, но вполне возможно, что произошло это весьма поздно; возможно, что образ Артура есть совмещение в одном лице двух персонажей – Артура, кельтского варианта Артайуса, и исторического вождя кельтов. Вполне возможно, что он обрел силу в эпоху угасания кельтской цивилизации.

В ночь накануне праздника Самхейн

Скрипят врата невидимые прежде:

Мир, словно эхом скрученный бассейн,

Трещит по швам на собственной одежде,

И, становясь крупнее во сто крат,

В себя былого сумраки впускает…

И сгинувшее много лет назад

На краткий миг внезапно оживает!..

Ушедшие, явившись в этот час,

Вновь предстают пред нами молодыми,

И каждый тихо окликает нас

И каждый откликается на имя….

Врата раскрыты. В них легко войти

И иногда возможно возвратиться…

Нет ни начала, ни конца пути —