Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена

Идея создания этой книги не заставила себя долго ждать. Она стала обретать формы сразу после того, как я выпустил в свет свою первую книжку. Сам же процесс написания продлился целых шесть лет, в течение которых успела преобразиться как сама идея, так и изначально увиденные мною герои.

Герои… А действительно ли они являются таковыми? Полагаю, ответ будет положительным, ведь для того, чтобы противостоять серой бездуховности и циничной посредственности, стремящимся царить в наших сердцах, нужно быть смелым, открытым, в меру дерзким, сочувствующим и надеющимся на лучшее в ежедневной борьбе за счастье.

Много чего успело произойти за эти годы: маленькие радости и большие потрясения, блестящие успехи и обидные промахи, важные победы и досадные поражения – всего не перечислить. Что-то навсегда осталось в прошлом, а что-то лишь начало сдвигаться с места, и результаты этих движений откроются нам лишь через многие годы.

Однако какими бы трудными ни были времена, в которые живет Человек, он постоянно наблюдает за происходящим, размышляет об услышанном и увиденном, анализирует прочитанное и пережитое, пытаясь свести к общему знаменателю свои познания в области постижения обычного человеческого счастья.

Я уверен в том, что этому занятию человечество будет посвящать все отведенное ему время, прекрасно понимая, что вопрос «Что есть Счастье?» всегда будет оставаться открытым, до тех пор, пока…

Нет, я не хочу торопить события и не буду здесь и сейчас открывать то, что открылось моим героям в процессе их личного поиска. Пусть они сами расскажут о себе – у них это получится намного лучше.

М. А.

Май 2022

Всем, кто ищет

Мой город, мой бессознательно любимый маленький город… Что же с тобой произошло? Что с тобой сделали?! Во что ты превратился!

Взгляни в лица своих людей! Они – то пустые, то злые, то грустные, то завистливые – какие угодно, но только не сияющие – давно уже начали терять человеческие черты. Каждый день мимо меня проходят сотни злых орков, закостенелых дикарей, выкрашенных кукол, ряженых манекенов и запуганных узников, а я тщетно продолжаю искать среди них хоть какое-то дружественное лицо, с которым можно было бы поделиться улыбкой. Я так и ношу ее на себе, будучи не в состоянии найти родственную душу.

Нет-нет, я не утверждаю, что в моем городе не осталось никого, на кого мне было бы приятно посмотреть, на ком остановился бы мой взгляд, или хотя бы чей вид не навевал мысли об обреченности на вечные мучения. Такие люди есть, но то ли их слишком мало, то ли остальных слишком много, а посему я снова возвращаюсь к своей неразделенной улыбке, которую «я так и ношу на себе, будучи не в состоянии найти родственную душу».

Злые орки смотрят на меня, и, вероятно, судят обо мне как о тронутом умом. «Тебя не огорчает все то, что ты видишь вокруг себя и не пугает все то, что доходит до твоего слуха? Тебе что, мало того, как с тобой обходятся власти, твои собственные подчиненные, да и мы сами, и ты нарываешься на конфликт прямо вот тут, на улице? Ты щуришься от этого солнечного света и продолжаешь восхищаться им? Представляем, сколько тебе отстегивают ежедневно, если ты вот так свысока смотришь на нас и на наш город”, – читаю я в их взглядах.

Закостенелые дикари зачастую внешне выглядят вполне светскими, образованными людьми, но первое же слово, сказанное ими, обличает их дикарскую натуру. Дилетанты и посредственности с самомнением, они могут меня вовсе не заметить, когда я буду проходить мимо них, потому что в их понимании это я не дотягиваю до их уровня, хотя сами по большему счету они не знают дела, в котором заняты благодаря «крышам» и «спинам», не разбираются в навязанных им «общепринятых» интересах, и даже не владеют языком, на котором разговаривают. Но они обеспечены и счастливы, и полагают, что город принадлежит им.