Колхоз - Владимир Козлов

Колхоз

Страниц

5

Год

Книга рассказывает о двух главных персонажах, которые лежат в траве за машинным двором и наслаждаются последним кайфом лета перед началом учебы и повседневной рутиной. Они пренебрегают приглашением алкаша Гриши, который находится вместе с ними на машинном дворе, так как не желают иметь ничего общего с государством и колхозной жизнью, в которую они попали. После рабочего дня герои отправляются к бабушке Вере-самогонщице, чтобы купить две бутылки, а затем покупают хлеб в магазине, где, помимо хлеба, есть только необходимые продукты. Они решают бухать за деревней, наслаждаясь хорошей погодой. Окружающие их виды - ржавые силосные башни, сгнившие коровники, покосившиеся дома и скелеты комбайнов - являются символами нищеты и запустения. Присутствие председателя колхоза и его блядюг подчеркивает бессмысленность политики в их жизни, но для Андрюхи это все еще важно. Герои обсуждают жизнь в задроченных колхозах и спорят о том, будут ли люди из таких мест всегда находиться в жопе. Потребление самогонки затуманивает их сознание, и они начинают жаловаться на отсутствие нормальных закусок и жратвы. Один из героев предлагает пойти в клуб на дискотеку, но другой сомневается в их существовании в такой дыре, как колхоз. В книге также упоминается о местном герое Васе, но автор не дает о нем дополнительной информации.

Читать бесплатно онлайн Колхоз - Владимир Козлов

Мы с Андрюхой лежим в траве за машинным двором и смотрим на облака. Кайф. Последний кайф лета перед скучищей учебы и повседневности. Когда Гриша – алкаш, к которому нас определили на машинный двор – зовет нас, притворяемся, что не слышим. Пошел он в жопу вместе со сраным государством, которое загнало нас, студентов, в мудацкий колхоз в какой-то дыре, где делать нечего и в магазине пусто.


Шесть часов. Рабочий день кончился, и мы идем за бухлом к бабке Вере-самогонщице. Покупаем у нее две бутылки, потом буханку хлеба в магазине. Там кроме хлеба есть только мука, соль, спички и крупы. Молоко завозят раз в неделю, а всего остального не бывает вообще, нужно в район ехать. Стакан у нас есть: Андрюха спиздил его в столовой.


Бухаем за деревней. Погода хорошая, не холодно. Сидим, прислонившись к стогу сена. В стогу что-то шуршит, наверное, крысы, ну и хуй на них.


Над полем заходит солнце, освещая панораму – ржавые силосные башни, сгнившие коровники и убогие покосившиеся дома. И скелеты комбайнов на машинном дворе. И дом председателя, двухэтажный, с балконом. А сам председатель сейчас стоит возле своего УАЗа и болтает с двумя местными блядюгами, одна слегка горбатая, а вторая – ничего, работает в правлении секретаршей. Потом они уходят, а председатель садится в машину и куда-то сваливает.


– Перестройка, не перестройка – все однохуйственно: кругом только херня и блядство, – говорит Андрюха. Он любит пиздеть про всякую политику, а я все это слушаю, но политика мне до жопы.

– Люди в таких вот задроченных колхозах всегда в жопе будут, понимаешь? – он смотрит на меня.

– Да, понимаю. Ну и пусть, мне их не жалко, сами козлы.

Самогонка, хоть и сивая, как малофья, дает в голову.

Блядь, хоть бы сала какого, а то хлеб – ну что это за закуска? – говорю я.

– Где ты сало возьмешь, будешь, что ли, в каждый дом соваться – продайте сало? А в столовую идти – ебал я в рот. От этой жратвы меня уже тошнит. Пошли в клуб на дискотеку. Утром пацаны говорили, что сегодня, в клубе дискотека.

– Какая хуй дискотека? Для кого? Я тут вообще никого еще не видел, кроме этих двух блядей и Васи-мудака.


Вася – здешний герой. Старый уже мужик – лет, может быть, двадцать восемь или тридцать, ходит по вечерам, прибарахлившись, – в туфлях года семьдесят пятого, на каблуках, и в наглаженных брюках – с двойными «стрелками». К нашим бабам цеплялся, но они его послали на хер.

Конец ознакомительного фрагмента.