Секрет Любимова

Жанр: Кинематограф / театр / Биографии и мемуары

Автор

Страниц

230

Год

2016

Валерий Золотухин, известный как «таганский домовой», был одним из незабываемых персонажей Таганки. Он вел дневники на протяжении всей своей жизни, и особое место в его записях занимал Юрий Любимов, легендарный режиссер, который сделал Театр на Таганке знаменитым местом для интеллигенции и молодежи.

Книга «Секрет Любимова» рассказывает о драматической истории Таганки и пытается понять гениальность этого театрального гения. Золотухин пытался раскрыть тайну Любимова, который был как тиран и деспот на сцене, так и вдохновляющим манипулятором за ее пределами. После его ухода труппа почувствовала себя как будто брошенной, и никогда не приняла его обратно.

Золотухин обращался за помощью к другим знаменитым актерам Таганки, таким как Высоцкий, Демидова и Губенко, чтобы помочь ему понять тайну великого режиссера. Ведь понять гения способен только другой гений.

Читать бесплатно онлайн Секрет Любимова - Валерий Золотухин

Таганский домовой

Памяти Валерия Золотухина

На любимовской Таганке

жизнь кипела спозаранку, —

за билетами ломился,

не ложился спать народ…

Да и как за них не биться

и у кассы не толпиться,

если там такие лица

затевали хоровод…

Первым заводил Любимов,

шибко властью не любимый,

фантазер неутомимый

зарождал на сцене смуту,

взламывал застоя лед…

Запевал бунтарь Высоцкий,

наш таганский Гамлет жесткий,

задушевной песней хлесткой

выжигавший рабства гнет…

Рядом с ним пел Золотухин,

голосистый, большеухий,

презиравший сплетни, слухи —

наш Таганский домовой…

И не в нем была загвоздка,

что не шел «живой» с подмостков, —

это правящая горстка

страх боялась, что – Живой!

А какие были девки,

не пустые однодневки,

а ручной таганской лепки —

по плечу любая роль!

Как некрасовские бабы,

все характером не слабы

и не падкие до славы, —

лишь бы не был гол Король…

А когда раздел Таганки

души вывернул изнанкой,

кто остался за баранкой

вместе с шефом курс держать?!

Ты, Валера Золотухин,

получая оплеухи,

театр спасая от разрухи

другу мог бы так сказать:

– Ничего, Володя, сдюжим,

театр наш не сядет в лужу,

были времена похуже,

но справлялись мы с тобой…

И любовь в нас не остыла

к месту, что нас породнило,

что бы ни происходило, —

«Быть!» —

завет остался твой:

И хотя мы стали тенью,

все равно остались теми,

кто не встанет на колени, —

а Таганка будет Жить!

Валерий Краснопольский

Март – апрель 2013

Чтобы суметь отличить истину от неправды, нужно познать себя. Я себя не познал. И если порой мне кажется, что я обнаружил истину, я тотчас в ней сомневаюсь и разрушаю собственное построение. Единственная реальность – это изменчивость наших познаний.

Монолог маркиза де Сада из пьесы Петера Вайса «Марат и Маркиз де Сад» (перевод Льва Гинзбурга)

Тетрадь 0

Олеша пишет, что всегда что-нибудь хотел сделать, что-то должно было свершиться, что-то он сделает и будет все в порядке…

Мне тоже кажется, будто вот я что-то сделаю, напишу, сыграю, научусь, и наступит равновесие, гармония т. е. душевная. А как же быть с поговоркой «лентяй всегда что-нибудь хочет сделать»?

Искра-то, она должна обязательно быть, высекаться, давать иногда хотя бы знать о себе, иначе – пошлость, потуги, даже жалко становится, и думаешь, какие же мы, артисты, обиженные, даже спрятаться не за что.

Жена говорит: «Ты б лучше интересные наблюдения, случаи смешные записывал бы вместо всякой ерунды». Вот ведь чудо какое. Я ведь для этого и завел эту тетрадь, надеясь, что каждый день наблюжу, наблюдю (как сказать правильно?) и запишу. Ан не выходит. Лезут строчки из головы, может быть, даже из шариковой ручки, а не из жизни, не с улицы. Собственно, для интересных вот этих штук я и свечку приобрел и зажигаю ее, хоть электричества завались, но я его выключаю. Со свечкой, именно со свечкой… Она горит, и я переношусь в другой мир, может быть, век. Даже машины и троллейбусы за окном, которые обычно не дают спать, до того противные и громкие они издают звуки, прекращают свои действия и замолкают либо действуют шепотом, тем самым подчеркивая свою солидарность с тем миром, который я изобрел при помощи свечки и фантазии. В этом мире зима, большие сугробы, луна, кони с колокольчиком, цыгане, соболь, вернее, страсть в соболиной шкуре, а потом «зеленый луг, по которому ходят кони и женщины», церкви, лапти, гармошка и грустная песня о несчастной любви – вообще моя Русь, старая, первозданная, звонкая и любимая, а вот пришла жена, включила телевизор, из него полыхнул ХХ век, громкий, резкий, безумный, хаотичный, и разрушил мою иллюзию.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: