Из воспоминаний о Н. А. Добролюбове

Автор

Страниц

Год

—

В исторических документах и биографиях Н.А. Добролюбова, описывающих его жизнь и деятельность, а также в собрании материалов, относящихся к его биографии, я обнаружил упоминание имени А.П. Златовратского - моего родного дяди. Интересно отметить, что А.П. Златовратский был близким товарищем и доверенным другом покойного Николая Александровича как на протяжении его учебы в Педагогическом институте, так и после окончания, их дружба продержалась до самой смерти Добролюбова.

Множество архивных материалов повествуют о глубокой связи между Добролюбовым и Златовратским, их общих интересах и совместной деятельности. Вместе они изучали различные аспекты литературы и искусства, а также активно участвовали в интеллектуальной жизни своего времени. Их общие идеи и политические взгляды на многие вопросы формировались под влиянием прогрессивных идей эпохи, что впоследствии оказало серьезное влияние на их творчество.

Из собрания переписки Добролюбова я узнал, что Златовратский был талантливым педагогом и писателем, и его вклад в развитие образования и литературы неизмеримо велик. Он являлся неотъемлемой частью интеллектуальной элиты своего времени и активно пропагандировал свободную мысль и новаторские идеи.

Таким образом, благодаря упоминанию имени А.П. Златовратского в биографиях и материалах, мы можем лучше понять историю и значимость Н.А. Добролюбова, а также расширить знания о талантливом дяде, который имел огромное влияние на жизнь и творчество выдающегося писателя.

Читать бесплатно онлайн Из воспоминаний о Н. А. Добролюбове - Николай Златовратский

* *

В биографиях Н.А. Добролюбова (гг. Скабичевского и Филиппова), а также в «Материалах» для его биографии (переписка Добролюбова) упоминается имя А.П. Златовратского, моего родного дяди, который был довольно близким товарищем покойного Николая Александровича как в Педагогическом институте, так и после, до смерти его.

По окончании курса в институте дядя поступил учителем словесности в рязанскую гимназию, а затем года через три или четыре перевелся в ставропольскую гимназию, где скоро и скончался от скоротечной чахотки.

В это время, в 64 году, я кончал гимназический курс и особенно увлекался чтением критических статей Добролюбова, которые в то время вышли уже отдельным изданием. Этот особенный интерес к нему поддерживался во мне в то время, помимо всего прочего, тем, что я хорошо знал о приятельских отношениях между дядей и Добролюбовым. Последнего я даже лично видел в нашем доме, когда он в 61-м году, возвращаясь с родины из Нижнего в Петербург, заехал в конце летних каникул к нам для свидания с гостившим у нас дядей. В это время отцом моим, совместно с близким интеллигентским кружком, предполагалось издание первой независимой в нашем городе газеты «Владимирский вестник», в котором обещал принять участие и Добролюбов. Но этому не суждено было осуществиться; в конце октября этого года Николай Александрович умер, а вслед за ним, года через два, умер и мой дядя. Когда я уже кончал курс в гимназии, мне передавал отец, что Чернышевский, собирая материалы для биографии Добролюбова, обращался к дяде с просьбой прислать ему как свою переписку с Добролюбовым, так и воспоминания об их совместной институтской жизни.

Письма Добролюбова к дяде последним, очевидно, были посланы, так как некоторые из них появились в «Материалах» в свое время и были цитируемы впоследствии биографами Добролюбова. Что же касается воспоминаний дяди, то после его смерти сохранились только черновые наброски, касающиеся лишь первых лет институтской жизни.

Повидимому, дядя обработать их благодаря болезни не успел, и они Чернышевскому посланы не были. Эта черновая тетрадь сохранилась у меня. Сличая имеющиеся в ней сведения об Николае Александровиче с теми, какие сообщены в биографиях гг. Скабичевского и Филиппова, я нашел, что в существенных чертах они не представляют особой новизны. Но ввиду того что в них имеются некоторые штрихи, дополняющие характеристику личности Николая Александровича, а также и общей атмосферы студенческой жизни в институте, я думаю, что выдержки из этих записок могут быть не лишены некоторого значения, как показания лица, близко стоявшего к делу.

Свои записки дядя мой начинает таким диалогом: «Ты к нам в академию? – спрашивали меня товарищи медицинской академии. – Нет, в институт. – Помилуй, туда в прошлый раз с перекрестков ловили! Как не стыдно?» (август 1853 г.)

«Однако я поступил в институт (педагогический) и, кроме меня, многие другие, и многим другим было еще отказано. Такому наплыву молодых людей в институт способствовали совершенно независящие от него обстоятельства, именно – учреждение штатов в университете и медицинской академии, вследствие чего многие из непоступивших ни в университет, ни в академию, тоже по не зависящим от них обстоятельствам, шли в институт. Институтское начальство могло сделать выбор между желающими поступить, и, к несчастью для него, оно выбрало и таких лиц, которые положили конец безобразному владычеству его. В числе поступивших был и Добролюбов».

Продолжить чтение

Вам может понравиться: