Все жанры Все авторы
Золотая чашка - Павел Засодимский

Золотая чашка

Страниц

20

Год

2001

Тимоша был ошеломлен. Стоя на лавке и сжимая рукой полку, он стал неподвижным, словно статуя, безо всякого понимания о том, живой ли он или мертвый. Слепящий солнечный луч проник сквозь окно и создал яркую полосу, которая играла на осколках разбитой чашки, разбросанных по темному щелеватому полу. Взгляд Тимоши был зачарован этими блестящими осколками, и он не мог повернуть глаза в сторону.

Он вспомнил о своем друге, который всегда был рядом с ним в такие непростые моменты. Но сегодня у Тимоши не было никого вокруг, и он чувствовал себя одиноко и потерянным. Из глубины его сердца всплыли воспоминания о давно утраченной любви и несбывшихся мечтах.

Разбитая чашка была символом разбитой жизни, которая все больше теряла свои краски. Тимоша пытался соединить разбросанные осколки, сосредоточившись на каждой маленькой детали, в надежде воссоздать некогда целостное целое.

Внезапно, звук легкого вздоха прервал его тихое созерцание. Тимоша обернулся и увидел странную девушку, стоящую рядом с ним. Ее серебристые глаза сверкали интересом, а улыбка на лице выражала признательность за то, что он разрешил ей войти в свою мир тишины и одиночества.

Они обменялись краткими понимающими взглядами и начали вместе собирать осколки чашки. Внезапно, эта простая активность наполнила их души теплом и надеждой. Постепенно, они поняли, что жизнь может быть собрана снова, как пазл, из тех самых осколков, которые кажутся безнадежно потерянными.

Слепящий солнечный луч продолжал светить, но на этот раз он уже не создавал печальных отражений на полу. Он освещал двоих людей, объединенных общей целью восстановить то, что было разрушено. Их смех и шепот во время работы наполнили помещение и дарили надежду тем, кто ищет свою вторую половинку.

Так началась их история, в которой разбитые осколки стали символом нового начала и возможности воссоединить то, что казалось навсегда разбитым и утраченным.

Читать бесплатно онлайн Золотая чашка - Павел Засодимский

В ясное июльское утро Григорий Гурьянов, липняговский лесник, собрался в объезд по своему участку. Он крепко затянул на себе широкий ремень, перекинул за плечо ружье и надел свою походную сумку таким образом, что ремень от сумки и ружейная перевязь перекрещивались у него на груди. Надвинул на лоб круглую форменную шапку с жестяной бляхой и, закрутив на руку нагайку, вскочил на своего Серого.

– К вечеру возвращусь! – крикнул он своей Харитине, поправляясь в седле и забирая в левую руку поводья.

– А ты, батя, обещал взять меня с собой! – обратился Тимоша, держась за его стремя.

– Ну, ладно, ладно! Ужо, в другой раз… – промолвил лесник, с добродушной улыбкой посмотрев на белокурую головку своего сынишки.

– А синицу привезешь? – приставал мальчуган.

– Где ж я возьму для тебя синицу! Теперь синицы разлетелись! – ответил Григорий, заворачивая лошадь от крыльца.

– Ну, вот ты какой! – надув губы, протянул Тимоша, неохотно оставляя стремя.

Григорий мелкой рысью направился по дороге в лес и скоро скрылся в зеленой тени развесистых деревьев.

Григорий Гурьянов – отставной солдат, гвардеец, высокий, видный, молодец собой и прекрасный наездник – уже пятнадцать лет служил лесником в казенной Карачановской даче. Дело его заключалось в том, чтобы беречь, охранять лес от всяких бед и напастей – от вредных насекомых, от пожара, от порубщиков. Каждое воскресенье он должен был ездить к лесничему верст за двадцать пять, в большое село Карачанов Лог, и доносить о том, все ли благополучно на его участке. Если на деревьях появлялось какое-нибудь зловредное насекомое, Гурьянов немедленно давал знать о нем лесничему; если в лесу случался пожар, он опять извещал о том лесничего и сельские власти соседних деревень, и те отряжали крестьян для тушения пожара.

Главные же хлопоты у лесника были с порубщиками. Зимой безлиственный лес, засыпанный снегом и увешанный серебристым инеем, стоял тихо, неподвижно, как заколдованный, и стук топора издалека был явственно слышен, и порубщика было легко накрыть. В летнюю же пору, когда лес шумел при ветре, до него трудно было добраться. Застав крестьянина за рубкой казенного леса, Гурьянов должен был отнять у него топор как видимую улику преступления, заметить порубленное или уже сваленное дерево и о происшедшем донести лесничему. Терпел он, терпел, да однажды тяжела показалась ему такая служба. И в одно из воскресений он заявил лесничему о своем намерении оставить службу. Лесничий очень ценил исполнительного, расторопного лесника, представлял его к наградам и теперь был немало удивлен его неожиданным заявлением.

– Что ж так, Гурьянов? – спросил его лесничий. – Почему тебе вздумалось уходить?

– Тяжело, ваше благородие! – смутившись, ответил лесник.

– Как так – «тяжело»? Отчего же? – переспросил лесничий.

– Вон того мужика из Ахматовки оштрафовали… Мужик-то ведь совсем разорился. Смотреть на них жаль, ваше благородие! – говорил Гурьянов, по старой привычке стоя навытяжку перед начальником.

– Ну, Гурьянов! Не мы с тобой законы пишем, не мы за них и в ответе! – сказал лесничий.

– Точно так, ваше благородие, – почтительно отозвался Гурьянов, – а все-таки…

– Ты уйдешь, на твое место поступит другой, – заметил лесничий. – Может быть, навяжется какой-нибудь недобрый человек, пьяница, взяточник, вор, начнет притеснять. Крестьяне-то взвоют от него! Есть ведь такие лесники. За всеми, брат, каждый час не углядишь.

Вам может понравиться: