Сердце миров

Лира проснулась, и от ее пробуждения веяло не утренней свежестью, а липким, пропитанным страхом ужасом, и она чувствовала, что ее душа словно застыла от жуткого предчувствия. Ее сердце, которое всегда наполняло ее теплом и любовью, колотилось в груди, словно испуганная птица, и она ощущала, как ледяные пальцы сомнений сжимают ее и не дают спокойно дышать. Она сидела на кровати, и её глаза были широко открыты, словно она увидела самого дьявола, и она не понимала, что с ней происходит, и чувствовала, что её мир рушится, как карточный домик, и она ничего не могла с этим поделать.

Она не помнила, что именно ей снилось, и не могла воспроизвести в памяти ни одного образа, ни одного звука, и казалось, что всё ускользает от неё, как песок сквозь пальцы, и она чувствовала, что её сон был настолько ужасен, что её мозг отказывался его запоминать, но она ощущала, что это было предзнаменование чего-то ужасного, и понимала, что не должна игнорировать этот знак. Она знала, что ей приснилось нечто, навсегда изменившее её жизнь, и не понимала, как ей с этим жить дальше.

В её смутном сне «Сердце Миров», источник всей жизни и всей магии, словно раскололось на тысячи осколков, и они, словно лёд, падали в тёмную пропасть, и она своими глазами видела, как из этой раны хлынула тьма и начала расползаться по всему миру, словно ядовитая змея, заражая всё, к чему прикасалась, и превращая всё в хаос. Она почувствовала, как тьма тянет её к себе, как она словно тонет в её тёмных объятиях, и она понимала, что должна была сопротивляться и бороться до конца.

Лира была не просто целительницей, чьи руки могли залечить даже самые глубокие раны, а чьи слова могли успокоить самые измученные души. Она была женщиной, которая постоянно боролась со своими собственными демонами, которые постоянно нашептывали ей о прошлых ошибках, и она должна была доказать не только себе, но и всему миру, что она способна не только исцелять, но и спасать, и что она достойна того света, который несла в себе. Она была словно расколота на две части, и одна её часть всегда хотела творить добро, а другая была готова сорваться во тьму, и она не знала, какая из них сильнее.