Второй ошибки не будет

© Воронова М., 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Ноябрь

Днем Федор держался, а ночами с тоской смотрел в темный больничный потолок, пытаясь осознать, что человек погиб по его вине. Осторожно, стараясь не разбудить соседей, он вставал, пил воду и тихонько выходил в длинный коридор, где под потолком бездушно мерцали вполсилы лампы дневного света.

Федор садился на банкетку, смотрел в темноту окна и думал, что его жертва ничего уже не видит и не слышит, и никаким раскаянием изменить это нельзя.

Иногда к нему подходила постовая медсестра, спрашивала, не плохо ли ему и не помочь ли чем, а Федор отвечал, что все в порядке, а в палате просто душно.

Сестричка убегала по своим делам, исчезая в полумраке бесконечного коридора и оставляя Федора на растерзание памяти.

Он видел Мишу Воскобойникова последний раз летом, когда приезжал к его отцу на дачу. Миша, растянувшись в плетеном кресле на веранде, ел яблоко, хищно кусая это яблоко белыми зубами, и Федор помнил, как остро тогда то ли восхитился, то ли позавидовал Мишиной молодой силе.

Зная, что делать это не нужно, он все-таки посоветовал парню быть осторожнее, потому что возможности прокурора не безграничны, а юный Воскобойников посмотрел на него, как на насекомое, хмыкнул и снова вгрызся в свое яблоко. Глаза у него были серые, стальные и холодные.

А теперь по его, Федора Константиновича Макарова, вине это сильное красивое тело мертво, лежит в земле и ничего не изменишь.

Как, зачем его понесло на встречную полосу? Федор хмурился, тер лоб, пытаясь вспомнить последние секунды перед аварией, но тщетно. Память молчала. Последнее, что было ясно – это как он обогнал автобус, действительно по встречке, но Федор совершенно отчетливо помнил, как после этого маневра перестроился на свою полосу. Или нет? Или это он додумал, а на самом деле только собирался вернуться на свою сторону, но мозг записал это намерение, как свершившееся событие?

Наверное, так и было, но непонятно, с чего это он решился на рискованный маневр? Федор был водитель опытный, а потому аккуратный, и лозунг «не уверен – не обгоняй» принимал как непреложную истину.

В тот день он не выпил ни рюмки и держал себя в руках, хоть и ехал с похорон любимой женщины и своего нерожденного ребенка. Тосковал по Глаше так же, как и сейчас, но до аффекта и психоза ему было очень-очень далеко.

Стоял прекрасный сентябрьский день, ни дождя, ни гололеда, и ям на том участке дороги тоже не было, это Федор знал точно, потому что до этого часто ездил с Глашей на залив. Резко спустило колесо или вообще отвалилось? Бывало такое в его шоферской практике, и Федор умел вовремя заметить неполадку, и знал, как действовать. Не заставила бы его подобная мелочь потерять управление и оказаться на встречке.

Что же случилось такое, за что поплатился жизнью Миша Воскобойников, наглый мажор, обалдевший от безнаказанности сынок, и удивительно красивый парень, перед которым простиралась широкая дорога интересного будущего, а Федор перечеркнул ее одним движением руля?

Да, Воскобойников-младший натворил много плохого, но разве от этого легче? Разве можешь ты судить человека, которого собственной рукой лишил возможности раскаяться?

Миша был еще очень молод и мог бы измениться, стать порядочным человеком, если бы Федор его не убил. Ну а когда ты лишил юношу будущего, то беспокоиться о своем собственном как-то неловко и даже гнусненько. Поэтому Федор отмахивался, когда жена говорила, что пора искать хорошего адвоката, чтобы хоть как-то защититься от папы Воскобойникова.