Парк Горького - Валерия Вербинина

Парк Горького

Страниц

145

Год

2019

В 1935 году, в парке Горького, произошло загадочное преступление в день, когда важный иностранный гость посещал Советский Союз. Молодая женщина была убита, и на верхушке власти подозревали, что это была хитрая попытка дискредитировать страну перед глазами иностранцев. Распутывание клубка этой темной и запутанной истории было вверено Ивану Опалину, выдающемуся сыщику Московского уголовного розыска. С самого начала он решил, что дело относительно простое и даже не прекратил свои прочие расследования из-за него. Однако вскоре выяснилось, что жертва, идентифицированная Иваном, по официальным данным уже несколько лет была объявлена мертвой... Какие тайны скрывает эта загадочная история? Что связывает убийство с важным заграничным гостем? И каким образом таинственная девушка могла быть мертва на протяжении нескольких лет по документам? Ответы на эти вопросы скрываются в глубинах расследования Ивана Опалина, который сталкивается с волнующими загадками и опасностями, не оставляющими его ни на шаг.

Читать бесплатно онлайн Парк Горького - Валерия Вербинина

© Вербинина В., 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

* * *

Данный роман является вымыслом. Любое сходство с реальными людьми или событиями непреднамеренно и случайно.


Глава 1. Знакомство

Розовые лица.
Рево́львер
    желт.
Моя
    милиция
Меня бережет.
В. Маяковский, «Хорошо!»

Новичок выглядел нелепо. Его серая рубаха явно была рассчитана на кого-то ниже ростом и вдобавок наделенного не такими длинными руками, так что манжеты оказались значительно выше запястья, швы врезались в подмышки, а на груди ткань слишком тесно прилегала к телу. Брюки тоже подкачали – их шили на куда более упитанного мужчину, и нынешний их стройный обладатель в них попросту тонул. Потертый коричневый ремень, которым он был перетянут, не слишком спасал положение. Из-под темной фуражки с зелеными кантами лихо торчали непокорные темные волосы, которые, похоже, давно не стригли. На воротнике рубахи красовались зеленые петлицы, и человек, сидящий в кабинете, уставился на них с некоторым изумлением.

– Товарищ Опалин, – с широкой улыбкой выпалил нескладно одетый малый, обращаясь к сидящему за столом, – вот… так сказать… прибыл в ваше распоряжение… Я Юра Казачинский.

И, вспомнив что-то, он залез в один нагрудный карман, потом в другой, после чего стал рыться в кармане брюк. Не переставая улыбаться, Юра достал какую-то сложенную бумагу, напечатанную на машинке и снабженную несколькими подписями, развернул ее и положил на стол перед собеседником.

– Рад знакомству, Иван Георгиевич, – прибавил Казачинский все с той же открытой подкупающей улыбкой.

Следует, впрочем, отметить одну странную и даже настораживающую деталь – чем шире он улыбался, тем мрачнее становился немолодой человек, сидящий за столом. Услышав отчество, он едва заметно поморщился. Глуховатым баском поправил:

– Григорьевич, – и стал растирать висок, словно тот почему-то вдруг заныл. – Вы, простите, к нам в угрозыск по комсомольской линии попали?

– Н-нет, – после легкой заминки ответил Юра, перестав улыбаться. – Я… э…

Дверь без стука распахнулась, и в кабинет вошел молодой брюнет в штатском, коротко стриженный и со шрамом на виске. Из угла его рта свисала папироса. Походка стремительная, шаги твердые, взгляд в какие-то ничтожные доли секунды взвесил, оценил, рассмотрел незнакомца – и, похоже, вынес ему окончательный вердикт, не подлежащий обжалованию.

– Товарищ Опалин, – сказал немолодой подчеркнуто официальным голосом, поднимаясь с места и обмениваясь с вновь прибывшим крепким рукопожатием, – вот, полюбуйтесь. Подкрепление нам прислали – опять. Печется о нас начальство…

В последнюю фразу, вроде бы невинную по форме, он ухитрился вложить столько ядовитого сарказма, что Казачинский даже растерялся. Немолодой передал Опалину бумагу, которую тот тщательно прочитал, изредка бросая не слишком приветливые взгляды на нелепую фигуру нового сотрудника.

«Да он ненамного старше меня… – сообразил Юра, таращась на своего будущего непосредственного начальника. – Конечно, лет двадцать пять ему… ну, или двадцать семь… А старик тогда кто?»

Хотя стояло лето и в кабинете было жарко, «старик» – которому на вид казалось чуть больше сорока – был застегнут на все пуговицы. Его серая фуражка с красным кантом лежала на столе, и, покосившись на нее, Казачинский машинально отметил, что она не слишком похожа на ту, которую ему не далее как вчера выдали на складе.

Вам может понравиться: