О языковой сервильности великороссов

Автор

Страниц

5

Год

—

«Необходимо раз и навсегда прояснить, что процесс упадка страны, народа и государства не начинается с наступления экономического кризиса, политического провала или военного поражения. Небольших масштабов землетрясения пока нет, однако непредсказуемые колебания уже начинают тревожить животных. Великая держава пока еще находится на пике мощи, но скрытые процессы уже начинают прорываться наружу, передавая сигналы о наступающем упадке через различные события и явления...»

Дополнительная информация от меня:
Помимо экономических, политических и военных факторов, важно также обратить внимание на иные процессы, влияющие на устойчивость государства и его развитие. Например, социальные расколы, нарастающее недоверие к власти, демографический кризис или экологические проблемы могут стать источниками будущих вызовов. Чрезмерная коррупция, низкий уровень образования и отсутствие инноваций также могут оказывать негативное влияние на развитие страны. Поэтому необходимо уделять внимание не только устранению последствий традиционных катастроф, но и решению более глубоких и системных проблем.

Читать бесплатно онлайн О языковой сервильности великороссов - Михаил Веллер

* * *

Еще раз повторим: упадок страны, народа, государства начинается не с падения экономики, или политического фиаско, или военного поражения. Землетрясения еще нет – но неуловимые колебания заставляют насторожиться животных. Держава еще могуча – но подспудные процессы уже вылезают наружу, являя себя через вещи, в которых можно различить начавшееся падение.

Язык – очень чуткий индикатор политических процессов. Его изменения имеют внеличностный, объективный характер – хотя всегда можно при большом желании отыскать автора газетной статьи или словарного гнезда, где созревшее языковое изменение было зафиксировано и прописано.

Граждане СССР в начале восьмидесятых ничего не знали о надорвавшемся бюджете и хозяйственном кризисе. Но язык отразил скрытое: «процесс пошел»!

Началось с топонимики. Десятилетиями принятые названия нерусских городов вдруг стали изменяться, приближаясь к родному написанию. «Таллин» обзавелся удвоенным «н». «Алма-Ата» в одночасье превратилась в «Алматы» (или нечто вроде, ведь уже и вспомнить трудно!). Поль де Крюи сменил фамилию на де Крайф, а японцы перестали бомбить Пирл-Харбор и перенацелили торпедоносцы на Перл-Харбор.

Передача имен собственных с чужого языка – наука отдельная. И здесь в каждом языке свои законы и традиции. «Рома» все-таки не заменил у нас «Рим», а «Париж» не стал «Парисом» – на том спасибо. Есть лингвистический закон, называющийся «так принято». Вот этот «так принято» размягчился и стал искать демократического сближения с иностранными оригиналами.

Психологический посыл таков: любой «нормальный» носитель языка, не отягощенный излишней лингвистической интеллигентностью, полагает «хорошим» и «правильным», чтобы написания имен собственных из его языка передавались в других тем же написанием. Иное он считает волюнтаризмом, неуважением к себе, неправильностью. Но одновременно он стоит на своем праве передавать чужую топонимику и ономастику не буквальным графическим воспроизведением в своем языке, а изменять ее в соответствии с законами и традициями своего языка. То есть: ты пишешь мое так, как пишу я – а я пишу твое тоже так, как пишу я. Вот такое перетягивание одеяла на себя. Человек категорически убежден, что только с его языковой колокольни открывается неискаженный вид. Подстраивает всю картину под собственные привычки и понимания.

Конец ознакомительного фрагмента.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: