Художница

ХУДОЖНИЦА

Свободный старик ступает

по лесу

в сторону города снов.

В этот день было холоднее, чем обычно. Снежные хлопья – в новинку для октябрьской Праги. Они падали, сразу же тая на бледной земле. То и дело поднимался сильный ветер, кидая в лицо колючие снежинки. Маленькие домики покрывал тонкий, едва заметный иней. Он придавал окружающему некую таинственность и необычную привлекательность. Узкие мощеные улочки завели меня в тупик. Я заплутал, потерялся в родном городе. Как обидно не уметь ориентироваться там, где провел детство и отрочество. Казалось, именно в этих районах я играл, будучи сорванцом, а сейчас не могу ступить и шагу, не спросив у прохожего короткий путь. Но меня это мало тревожило. Я просто любовался хмурым, но таким знакомым небом. В окнах – в одном за другим – гас свет. Люди готовились ко сну.

Через несколько минут погода взяла свое. Мороз согнал вечернюю романтику, заставив искать временное прибежище. Вдалеке горели тусклые огни. Это был небольшой бар с громким названием «Пивной рай». До него было не более двухсот метров, но даже это расстояние преодолевалось с трудом. Окоченевшие ноги совсем не слушались. Пришлось напрячься, чтобы заставить их двигаться. И вот, приложив усилия, я был на месте. От теплоты и уюта стало невероятно хорошо, но острый запах дешевого алкоголя моментально вывел из блаженного состояния. «Пивной рай» не был таким уж утопичным – лишь небольшое заведение с барной стойкой и несколькими столиками. Я заказал виски, дабы окончательно согреть и тело, и душу. Бармен откликнулся на мою просьбу, и уже через секунду передо мной стоял бокал, наполненный полупрозрачной коричневой жидкостью. Напиток пришёлся по вкусу, и я заказал ещё, а потом ещё. К концу вечера я успел опорожнить пять бокалов на солидную сумму. Мимо меня то и дело сновали люди, задевая мой табурет у стойки. Это изрядно надоело, и я перебрался за столик. Сидя в одиночестве, очень приятно смотреть на ночную Прагу. Такая немая и неподвижная, с тусклым освещением и лёгкой белизной. Я бы мог любоваться городом до самого утра, если бы меня не отвлекли. Грузный мужчина, судя по всему, работник заведения, робко коснулся моего плеча. Он объявил, что бар закрывается и мне стоит удалиться. Оказывается, прошло уже три часа. Три часа моей жизни, очередные три часа…

Идти было некуда, я не озаботился ночлегом. У меня много родственников в Праге, но являться к ним в столь поздний час, а тем более в пьяном виде, верх неуважения. Прага – первое место, в котором я задержался хотя бы на день. Я старался избегать остальных городов, даже если это сулило мне убыток. Моя поездка не была увеселительной или ознакомительной. Я просто держал путь из Вроцлава в Нюрнберг. Прага же была промежуточным звеном. Стоило бы вообще забыть о её существовании, несмотря на то что именно в ней я родился и вырос. Но что-то тянуло меня в это место, заставляло остаться здесь – хоть на чуть-чуть.

– Вы, случайно, не знаете, где поблизости можно переночевать? – спросил я у мужчины.

– Да, господин, знаю. Тут на углу есть гостиница. Я запамятовал название, но там довольно неплохие условия. Могу помочь отнести багаж, если он у вас есть.

– Нет, спасибо. Я путешествую налегке. Благодарю за сведения.