Белка по имени Стрелка

Этот резвый зверёк – бесспорно, одно из главных украшений нашего леса, её можно назвать северной обезьяной, до такой степени она напоминает этих забавных обитателей южных стран.

Альфред Брем, «Жизнь животных»

В глазах нечока человек, который исколесил Галактику вдоль и поперёк, перенёс тяжелейшие невзгоды, с честью вышел из отчаянных ситуаций и сохранил при этом своё полотенце, безусловно, заслуживает величайшего уважения.

Дуглас Адамс, «Автостопом по Галактике»

Когда-то давно космические станции были маленькими, тесными и крайне уязвимыми. Всю жизнь на орбите – в любом случае непростую – мог испортить крохотный обломок астероида, чуточку неграмотный расчёт и лёгкое неаккуратное движение. Внутри станции царила пленительная, но коварная невесомость. Вопреки распространённому заблуждению, гравитация при этом никуда не девалась – и всё же, всемирное тяготение проигрывало в силе иной связи: зависимости от родной планеты. С этим маленьким голубым мирком постоянно приходилось поддерживать радиосвязь, то и дело нужно было дожидаться доставки топлива, грузов и даже новых членов экипажа…

Ну и, конечно же – космическая станция не могла отдалиться от Земли больше, чем на 400 километров.

С тех пор прошли века. Вся Солнечная система расцвела буйным цветом жизни космической цивилизации. Каждый закоулок системы был подробнейше описан, утыкан аванпостами и солидными колониями, обжит не только людьми, но и диковинными существами, которых породил союз естественной эволюции и развитой биотехнологии. На Марсе резвились крабы, на Сатурне – жабы, а на Венере появились даже гномы.

Но пытливому человеческому духу всего этого было мало. Из нескольких сотен космических станций построили гигантский межзвёздный корабль, который призван был добраться до ближайшей к Солнцу звезды – Проксимы Центавра. Главным вопросом, на который должна была ответить та экспедиция, был тот самый, Извечный: «Одни ли мы во Вселенной?»

И с тех пор прошло не одно столетие. Ответом на Извечный Вопрос стало твёрдое «да», а Проксима Центавра по отношению к Солнечной системе стала чем-то вроде Санкт-Петербурга для Москвы, когда между городами начали курсировать скоростные поезда. Новые экспедиции направлялись в самые укромные уголки Млечного Пути, всё дальше и дальше. И, наконец, настало время, когда новый исполинский корабль (который по устоявшейся традиции назвали гиперстанцией) отправился в долгое путешествие за пределы Галактики.

Для многих поколений людей гиперстанция «Дружмир» (забавное её название возникло из-за немножко неудачной стыковки двух первых модулей, «Дружбы» и «Мира» соответственно) была уже единственным истинным домом. И не только для людей – выходцы из Солнечной системы подружились ещё с добрым десятком космических цивилизаций.

У представителя одной такой цивилизации – цербера по имени Галилей – заканчивалась смена. Все параметры в его отсеке гиперстанции были в норме, сходились показания автоматических датчиков, полуорганических компьютеров и других систем наблюдения. Ещё один поворот – и можно было отправлять автоматически сформированный отчёт командиру и идти отдыхать.

Как бы зловеще ни звучало сочетание «цербер-инспектор», оно не должно вызывать никаких дурных ассоциаций. С мифическим адским псом это существо роднили три собачьих головы и прекрасная наблюдательность. На этом сходство заканчивалось – церберы были очень интеллигентными и добродушными существами, с которыми люди заключили союз буквально после второго контакта. «И трёхглавая собака – друг человека», – шутили в то время.