Все жанры Все авторы
Страсти по рыжей фурии - Татьяна Тронина

Страсти по рыжей фурии

Страниц

200

Год

2008

Как же она изменилась со времен детства - из некрасивой девочки превратилась в настоящую принцессу! Даже веснушки, которые раньше считались пятном на ее лице, стали одной из главных черт привлекательности Таниты Танеевой, загадочной женщины с необычным именем, похожим на псевдоним известной актрисы. Казалось, судьба играла на ее стороне - все ее мечты сбывались. Она всегда хотела стать актрисой, и ее желание сбылось - сейчас Танита была востребованной и поклоняемой культовой актрисой. Она дважды выходила замуж за красивых рыжеволосых мужчин, которые обожали ее. Рядом с ней сейчас был новый мужчина - верный друг и пылкий любовник. Но одно ее желание так и оставалось неисполненным - Серж Мельников, ее возлюбленный еще с школы, никогда не принадлежал только ей. Это непритулённое желание продолжало гореть в ее страстном сердце, и нет ничего опаснее неудовлетворенной страсти...

+Однако, рассказывая о Таните Танеевой, невозможно не упомянуть о ее увлечении живописью. Восхищаясь непреодолимой красотой мира, она не могла удержаться от желания запечатлеть эту красоту на холсте. Ее картины, пронизанные глубокой эмоциональностью, вызывали восторг и восхищение у всех, кто сталкивался с ними. И хотя актерская карьера занимала ее основное время и внимание, творческое начало всегда оставалось рядом с ней. Это был ее способ выразить саму себя, показать миру свою внутреннюю вселенную и поделиться частью своего внутреннего мира с другими людьми. Каждая картина была как кусочек души, отражение ее чувств, страстей и мечтаний. И именно в этом ее таланте была заключена настоящая магия, способная трогать сердца зрителей и пробуждать в них необходимые эмоции. Таким образом, Танита Танеева была не только известной актрисой, но и талантливой художницей, способной восхищать не только словами, но и изображениями.

Читать бесплатно онлайн Страсти по рыжей фурии - Татьяна Тронина

* * *

Когда мой отец впервые увидел меня, он произнес свою коронную фразу: «Я тут ни при чем!» – и свалился в обморок.

Нельзя сказать, что папочка мой был человеком нервным и особо чувствительным, скорее даже наоборот – мало что могло вывести его из обычного благодушного состояния. Самым главным для него было то, чтобы к нему приставали как можно реже и не взваливали на него никакой ответственности. На моей матери он женился только потому, что она ждала ребенка, а негодяем, при всей своей лени, он не был. «Ребенок так ребенок, – философски решил он, – все равно не мне его воспитывать, это дело исключительно женское. Я деньги в дом приношу, и хватит. И не лезьте ко мне...»

Была зима. Меня принесли из роддома и стали разворачивать из всех тех бесчисленных одеял и распашонок, которых не пожалели из-за мороза. Когда мама откинула последнюю пеленку и, очень довольная, засюсюкала над голым младенцем женского пола, отец произнес ту коронную фразу и упал.

Нет, я была его творением, человеческим существом, которое слепили при непосредственном, самом прямом участии моего папаши, и любой, кто видел меня, мог с полным правом возразить ему: «Ты тут очень даже при чем!» Потому что я была копией своего отца. Правда, во мне некоторые особенности его внешности были во много раз усилены природой и подчеркнуты. Такого бремени вины и даже ответственности он не мог вынести.

Моя мамочка была очаровательной брюнеткой со смуглой кожей – ее родословная уходила корнями в тогда еще братскую республику Молдавию. А папаша был конопатым рыжим мужичком, типичным порождением подмосковной глубинки. Его даже звали Василием, Васькой – как самодовольного кота тигровой расцветки. Еще в роддоме мамочка радостно сообщила ему, что дочка родилась такая же конопушка, как и он сам, а врачи так же весело сказали ему, что ребенок абсолютно нормален и здоров, ручки-ножки на месте, аппетит отличный.

Да, я была абсолютно нормальной. И действительно очень похожей на своего папашу. Я была рыжей и конопатой. Но не просто конопатой: девяносто девять процентов моего тела украшали оранжево-шоколадные, славные такие солнечные веснушки. Если пересчитать, то, наверное, не меньше миллиона их набралось бы. И у меня оказались светло-карие, почти желтые глаза.

Впечатление, произведенное мною на папашу, усугубилось еще тем, что первые несколько дней после рождения я болела желтухой. Вернее, не болела, и не желтухой, а пребывала в обычном для моего возраста состоянии. Потому что почти все младенцы вскоре после рождения вдруг желтеют на несколько дней без всяких признаков недомогания. Врачи называют это состояние «желтухой новорожденных», и беспокойства оно ни у кого не вызывает, проходит само по себе, без всякого лечения. Но бедный папа этого не знал. Он увидел перед собой ярко-оранжевое, как апельсин, существо с круглыми желтыми глазами, все сплошь покрытое веснушками, – и свалился как подкошенный.

Буквально на следующий день желтуха у меня исчезла, но отец так и не смог до конца прийти в себя. Ощущение собственной вины прогрызло в его душе огромную дырку, тем более что многочисленные папочкины друзья, в основном члены общества «Рыболов-спортсмен», очень способствовали этому. Они не переставая громогласно удивлялись тому, как на свет мог появиться такой конопатый ребенок, и то и дело кололи нежную душу моего папочки высказываниями типа: «Ну ты даешь, Василий!», «Перестарался, брат!» – и прочей чепухой.

Вам может понравиться: