Все жанры Все авторы
Я дарую Вам презренье. История безымянного человека - Фёдор Титарчук

Я дарую Вам презренье. История безымянного человека

Страниц

205

Год

—

Переворот в менталитете общества начался, вероятно, благодаря культовому фильму «Бойцовский клуб». Этот фильм задает вопросы, вставляющие определенную часть общества в тупик: «Где находится моя битва?», «Почему я просто раб 9-ти часовой работы?» и «Почему общество решает, что правильно, а что неправильно?». Именно так! Переворот уже начался и признаки его движения становятся заметными. Но что остается делать тем, кто внутренне ощущает противоречия этого общества, но обстоятельства заставляют соблюдать то, что требуется для благополучия других людей? Протестовать! И только так! Порой мы вдохновляемся главным героем этой книги и его непримиримым сопротивлением статус-кво.

Кроме этого, стоит отметить, что периоды социальных изменений могут приводить к глобальным переменам в поведении и психологии общества. Фильмы, книги и другие художественные произведения, которые вызывают проникновенные вопросы о системе ценностей и роли индивидуума, имеют немаловажное значение в этом процессе. Они способны разбудить нутро людей, подвигнуть на действие и помочь ломать стереотипы. Как пример, знаменитый «Бойцовский клуб» открыл для многих своего времени новый взгляд на понятие личной свободы и веру в свои идеалы.

Таким образом, мы видим, что культурные произведения играют ключевую роль в развитии общества и его изменениях. Они способны превратить мысль в движение, инсценировать переворот в сознании и вызвать революцию в поведении людей. Бойцовским клубом стал не только фильм, но и символом протеста и освобождения. Открывайте глаза, вопрошайте и протестуйте - только так мы можем изменить мир!

Читать бесплатно онлайн Я дарую Вам презренье. История безымянного человека - Фёдор Титарчук

© Фёдор Титарчук, 2018


ISBN 978-5-4493-8026-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вместо вступления…

Перелом в сознании общества начался, наверное, с фильма «Бойцовский клуб». В сознании, которое задает вопросы вроде: «Где же моя война?», «Почему я работаю и только работаю?» и «Почему общество указывает мне то, что верно, а что аморально и противоестественно?»

Именно так! Перелом начался и подвижки уже налицо, но вот что делать тем, кто своим нутром ощущает ущербность этого общества, но обстоятельства, архаика и прочие условности сковывают его сильнее стальных обручей, заставляя делать именно то, что требуется для чьего-то блага, замаскированного под «всеобщее» или «общественное»?

Наверное, протестовать! И только! Но как выразить свой протест там, где это не приветствуется и является аморальным и неприемлемым?! Примерно так, как это делает, пускай и подспудно, не совсем осознанно, главный герой этой книги.

1

Чистота санузла была явно переоценена. Разводы на кафеле, оставленные, должно быть, той же тряпкой, которой мылись и полы, явно указывали на откровенное наплевательское отношение к указаниям собственника, для которого чистота была ещё тем пунктиком.

Почему-то разводы Его сейчас интересовали больше, чем все происходящее вместе взятое. Наверное, потому, что Его мутило и мутило сильно. Голова готова была развалиться на части, желудок переполнялся спазмами, выбросив уже несколько раз все, что только мог, наружу. Пот заливал глаза, а ноги, предатели, так и грозили подкоситься, окунув Его головой в унитаз.

«Хотя, это было бы не самым плохим решением!» – почему-то пронеслось у Него в голове. Вода Его манила, падала в очередной раз потоком, унося с собой все, что в неё попадало из вне. На это Он мог бы глядеть бесконечно, если бы…

Если бы не начало рабочего дня, коллеги, протопавшие сначала в одну сторону, потом обратно, задержавшись на какое-то время у рукомойников, и… И Он не выдержал – вышел. Хотя пошатывающуюся походку и неуверенные шаги стоило бы охарактеризовать как-то иначе, например – выпал из кабинки – но пускай будет все же – вышел.

Со стороны зазеркалья на Него глядело нечто, чего стоило опасаться не только там, за стеклом, но и, стоит признать, в жизни тоже. Огонь в потухшем взоре горел где-то далеко-далеко, в самом далеком уголке замусоренной и необжитой пещеры, что своими низкими сводами давила на присутствующих и продуцировала в них приступы клаустрофобии вперемежку с беспричинной паникой. Прическа требовала многого – и, в первую очередь, не укладки. Не мешало бы после ночной прогулки её хорошенько вымыть, удались оттуда, по крайней мере, остатки табачного пепла и чего-то ещё, что оставляет после себя пена с пенных вечеринок. Осунувшаяся кожа землистого цвета уже не удерживалась уставшими мышцами и свисала комьями на щеках, под глазами, на подбородке.

Он ещё раз взглянул на свое отражение, улыбнулся оному, и не нашел в том ничего привлекательного, что могло бы…

Вода заливала уши, текла за ворот рубахи и так безвозвратно испорченной, мыло пенилось, но явно мыть не желало. Намыливши голову вторично, Он вновь опустился под струю, дарующую прохладу и возвращающую Его к жизни. Благо, что рабочий день начался и Его в умывальном отсеке санузла ни кто не беспокоил.

Вам может понравиться: