Империя драконов – 2. Чародейка смерти

– Надеюсь, ты не зря притащила меня в эту дыру, – раздраженно забормотал Нилмэйн, окинув брезгливым взглядом лавку торговца черного рынка.

Хозяин данного заведения как раз сейчас лежал без чувств у старой лестницы, ведущей в его кабинет, где совершались незаконные сделки по перевозкам запрещенных артефактов и скупке магических сосудов.

– Какую цену он затребовал? – скептично выгнул бровь принц, отметив расплывшийся фингал под левым глазом мага и расквашенный нос.

– Сказал, с бабами сделки не заключает.

– А ты, я смотрю, настояла?

– А я не «баба», – фыркнула темная, прокашлялась и почтительно склонила голову. – Прошу прощения, что вынудила встретиться здесь. На нужной мне вещи стоит защита, если вынесу – она сгорит. Не было времени искать и дезактивировать артефакт.

Мракинберг развернула к нему потрепанный фолиант, указала на пожелтевшие от времени страницы, где почти полностью выцвели чернила.

– Видите схему пентаграммы? – указала она на принесенный с собой свиток белого пергамента. – Это печать смерти. Образуется во время убийства чистокровного дракона. А это, – Диэса ткнула пальцем с острым черным ноготком на страницу того же старого фолианта, – схоже с печатью смерти, но здесь несколько отличий. Вместо руны «гибель» – «возрождение», вместо «жертва» – «избранная кровь». И три дополнительные архаические руны: «оборот», «меняющая кровь», «подчинение». Обратите внимание на золотой круг в самом центре. – Эльфийка выдержала зловещую паузу и добавила: – У адептки Вилиас такой же на теле. Это единственное, что я увидела, использовав Око. Но выглядела эта печать как обычная татуировка. Никакого магического колебания. Этому фолианту не один век. И такой пентаграммы, как бы я ни искала, больше нигде нет. Ни одного упоминания о подобном!

– Если об этом больше нигде не упомянуто, не думаю, что есть повод для паники, – спокойно ответил старший сын Владыки Свободных земель, снова окинув внимательным взглядом схему.

– Вам ли не знать, как императорские семьи умеют менять историю, – не согласилась с ним Диэса.

Нилмэйн поморщился, но вынужден был признать правоту эльфийки.

– Ты видела еще что-нибудь?

– Нет, – мрачно покачала головой темная. – В том-то и проблема. Даже у пустых есть еле заметная колеблющаяся аура. Но в Вилиас не было ничего! Это в принципе невозможно, учитывая наличие эфира. И не одного, а двух!

– Печать на ее теле скрывает ауру? – задумчиво произнес дракон, обойдя грубо вытесанный стол из черной древесины.

– Не имею ни малейшего представления. Но мне впервые было так сложно использовать Око. – Диэса замолчала, вскинула неуверенный взгляд на прохаживающегося по лавке принца и осторожно произнесла: – У меня нет допуска к императорским архивам.

– Он есть только у императора, – незамедлительно ответил Нилмэйн.

Взял с полки металлическую бляшку с гербом Норонской империи, покрутил в руке, разглядывая высеченного цербера.

– За проникновение в императорский архив отправляют в Крепость Отверженных, если решат, что ты еще можешь быть полезен, или на плаху, если решат, что нет. И без вариантов, – добавил дракон, вернул символ вражеских земель на место и повернулся к эльфийке, которая скептично искривила губы, намекая, что Нилмэйна это, в общем-то, ни разу не останавливало. – Так ты поэтому обратилась ко мне? И Эларонис, и Шивьен, конечно же, не знают.