Сафари к останцам

У меня случилось обнуление по всем фронтам. Полетел жёсткий диск на ноуте. Восстанавливать оказалось дорого, и я плюнула на это. Информация была раньше скопирована на запасную флешку хоть и не в полном объёме. В каком? Даже смотреть неохота. Горы инфы стали обременительным мусором, накопились, как в шкафу старая одежда. Стоит раздать, и рука не поднимается. Но когда всё случилось само собой, я равнодушно приняла изменения. Значит, так тому и быть.

Старая почта тоже полетела. Прошлое отваливалось от меня кусками, как налипшая грязь от сапог. Не хотелось смотреть в ту сторону, оно приносило одно разочарование.

Я бродила, как путница в тумане, потерявшая ориентиры. Отправила несколько сценарных заявок – синопсисов. Кто-то просил два листа, кто-то четыре. Без энтузиазма разослала по адресам старые заготовки. Что делать, чем вдохновиться, когда не можешь выдавить из себя ни строчки? Где-то бурлит жизнь, случаются встречи, горят глаза. У меня тихо, как в болоте. Даже лягушки не квакают, покинули заколдованное место.

За окном тянулась слякотная осень, два-три-четыре градуса тепла или холода, иногда мокрый снег, потом всё тает. Зима в этом году сильно задержалась, что случалось редко в наших краях. Она словно ехидная Подпевала вплела свой голос в моё тусклое настроение.

Съехали арендаторы из доставшейся от дележки имущества однокомнатной квартиры. После них требовалось сделать ремонт. Резко уменьшился доход. Новый сценарий (который одобрили, потом всё зависло), не принес ожидаемых дивидендов. Рекламная компания нового романа не сыграла существенной роли. Читателей не прибавлялось, как отзывов и продаж. Засохла даже фиалка в горшке на окне, которую я тщательно поливала.

Видимо, чтобы добавить дивидендов в копилку моей несостоятельности, позвонила сокурсница, с которой мы изредка общались. Ей хотелось похвастаться и сравнить наше положение в данной точке на шкале времени.

— Как успехи на ниве творчества?

Светлана знала, что я ушла с экономической должности, решив сделать хобби делом жизни и источником дохода.

— Пока не особо.

— На что живёшь?

— Сдаю в аренду площади, доставшие после развода.

— А у меня…

Дальше шли пространные излияния с перечислением всех благ и достижений успешной бизнес леди. Зависти не было, хотя Светочка, наверное, желала вызвать во мне греющую её сердце эмоцию. Но, увы. Возвращаться в прежнюю колею экономики и бухгалтерского учёта я не собиралась.

Скакало давление, которое я упорно не меряла, начала терзать головная боль и бессонница. Причина внешних катаклизмов таилась внутри. Я разуверилась в собственные силы. Плюс почти тотальное одиночество, с которым я и не думала бороться. Не хотелось ни общаться, ни заниматься спортом, ни готовить, ни писать. К ноутбуку себя хоть наручниками пристёгивай.

Из дома даже выходить неохота. Я чувствовала себя засохшей мухой, валявшейся кверху скрюченными лапками около холодного окна. Таких мух осенью сметали метёлкой в совок целыми горстями на даче и выбрасывали на улицу, потому что, если затопить и прогреть дом, мухи оживали и поднимались в воздух с низким назойливым гулом.

Ощущение собственной никчемности превратило меня в сонную тётку, то бродившую от стола до кухни, то валявшуюся на диване с мысленной жвачкой в голове. Вакуум заполнил пространство вокруг и внутри. Сын жил в Китае, нашёл работу по специальности в туристической сфере. Редкое общение с ним вносило какое-то оживление, но оно почти сразу угасало, как только заканчивалась связь.