Каменный город

Четырнадцатый день месяца Пробуждения. Для всех это обычный весенний день, но только не для семьи Вернор. В календаре он отмечен черным, а в памяти – слезами и тоской. Словно бы по волшебству стираются улыбки с лиц и меркнет свет жизни в глазах. В воздухе начинает веять печалью. Это наваждение длится ровно сутки, а потом исчезает, как утренний туман.

Киана сидела в углу в кресле. Перед ней стояла небольшая кружка с остывшим душистым чаем. Остальные пили пиво, согласно заведенной в семье традиции. Эту традицию Киана не уважала, потому что не понимала ее смысла. Она просила, чтобы ей рассказали, объяснили, но никто толком и сам не знал, зачем все это. Порой Киана не понимала мир, в котором ей было суждено родиться.

Помимо нее в комнате находились еще трое – мама, Айбл и Бивис. Должны были прийти и другие гости, но работу никто не отменял. Впервые за шесть лет гостей пришло так мало. Киана не видела в этом дурного знака, в отличие от матери. Но и она быстро отказалась от своих слов, брошенных утром. Прошло уже много времени, не каждый хочет тревожить старую рану на душе, и не стоит на это обижаться.

Поминальный день, день памяти – как ни назови, а все равно приходится вспоминать отца. Поминай покойного тем, что он любил при жизни, и уважай выбор его – так звучала одна из множества мудростей, которую принято чтить и соблюдать, дабы не разгневать ларов, что заботятся об упокоении душ. В случае почившего отца Кианы, речь шла о пиве. Это самое противное и дешевое пойло во всем Тиноре, такое еще поискать надо. Но он его любил и частенько пил, сидя в гостиной и читая газету. Сейчас в том кресле сидела Киана, и ей казалось, что она вновь стала маленькой девочкой, которая ерзает у отца на коленках и просит рассказать очередную историю о его приключениях.

Но Киана уже далеко не маленькая девочка, а красивая юная девушка. Ей семнадцать, в следующем году она закончит обучение в школе и поступит в университет. Киана уже давно строила планы на свое будущее, не забывая советоваться с матерью и друзьями. В отличие от своего отца, который не боялся новых открытий и всегда рвался вперед к цели через тернии, Киана была слишком осторожной и продумывала свои шаги заранее.

– Любил же он эту дрянь… – хриплым голосом отозвался Айбл. Старик устроился в соседнем кресле с бутылкой пива в руке. В его возрасте вредные привычки, в том числе и алкоголь, опасны для здоровья, но раз в год он шел на риск. Впрочем, так думал только он. Мать Кианы каждый раз разбавляла пиво в его кружке водой, а Айбл даже не замечал этого. После перенесенного им инфаркта пару лет назад все друзья переживали за его здоровье, но только не он сам.

Айбл ненавидел пиво любого сорта, а это так тем более. Всё нутро было против того, чтобы он сделал ещё один глоток, но какое-то неведомое чувство с упрямством заставляло его раз за разом подносить бутылку к губам. Эта горечь во рту, неприятное послевкусие и желание выплюнуть все в ближайшую раковину не доставляли никакого удовольствия, но приходило удовлетворение и осознание того, что эти мучения не напрасны. Впрочем, большую часть он себе придумывал. Мама Кианы до такой степени разбавляла его пиво, что от него оставался только запах. Айбл с юности прослыл тем еще фантазером!