Той весной Саша нашла в саду забытую «секретку». Она даже не смогла вспомнить год, когда делала её. Нынешние малыши уж точно не стали бы играть в такую чепуху. Ольга Сергеевна, мать Саши, говорила, что даже по улице дети ходят, не поднимая голов от планшетов:
– Зомби, прости Господи.
Саша копала огород, и лопата чиркнула о край стекла. Только задела – не перевернула «секретку», не порушила. Саша присела, провела несколько раз пальцами, и «секретка» открылась. Сим-сим…
На золотом фантике от конфеты лежали несколько стёклышек и колечко. Стёклышки – настоящая редкость, драгоценность для того времени – синие. Видно, кто-то разбил флакон от одеколона. Такого яркого, всепобеждающего цвета они были! И если в них заглянуть – мир тоже делался сказочным, синим. Пять стёклышек лежало в «секретке». И колечко с синим камушком. Мама подарила, увидев, как Саша заворожённо смотрит на него в магазине. Колечко было слишком красиво, чтобы носить его на пальце. Руки делают грязную работу: моют посуду, отжимают половую тряпку. Кольцом можно было только любоваться. И лучше всего для этого годилась «секретка», обрамление чуда.
Мама тогда сердилась: думала, не успела купить кольцо, как Саша его потеряла. А дочка сидела в саду и смотрела на окошечко в земле, за которым жила, мерцала её тайна.
А потом Саша заболела. Мама говорила, что у неё начисто отсутствует всякая защита, иммунитет, и стоит в классе кому-то чихнуть или кашлянуть, как её дочь на три долгих недели выбывает из строя. Мама вставала по ночам, жгла в ложечке сахар, чтобы Саша перестала «дохать». Старое, бабушкино ещё, безотказное средство: насыпать в ложечку сахарного песку и подержать над газовой горелкой. Когда сахар почернеет, потечёт и начнёт пузыриться, ложку надо опустить в горячую воду и получившийся «чай» выпить. Кашель стихает на раз. Саша сидела в углу постели – маленькая, несчастная, изболевшаяся.
– Заморыш ты мой, станешь ты когда-нибудь нормальным ребёнком? – спрашивала измученная мама.
Когда Саша поднялась и первый раз вышла в сад подышать воздухом, была уже глубокая осень. Убранная листва лежала большой кучей – заготовка для костра. Туда же отправилась помидорная и картофельная ботва. Исчезли все опознавательные знаки. Саша побродила по опустевшему саду, поковыряла носком ботинка землю и поняла, что тайник её безвозвратно исчез. Что ж, тайна на то и тайна.
Всё это казалось неважным по сравнению с тем, что она вышла и нынче такой славный денёк. Листьев уже нет, но всё пронизано светом и воздух так холоден и чист!
Ольга Сергеевна, в куртке и тёплом платке, стояла на крыльце. Лицом к лицу с землёй не надо притворяться, можно ходить в вековечной одежде русских баб. Зима где-то задержалась, совсем ненадолго, вот-вот ступит на порог, скуёт всё морозом. Но пока, сегодня, вот она, уходящая осень, – последние хризантемы, пряная листва. Ольга Сергеевна нащупала в кармане спички. Куртка пахла дымом: сколько раз она разжигала в ней костры.
Четверть часа спустя они с Сашей стояли, протягивая ладони к огню. Он будто обещал, что оживёт и зимой – стоит раздобыть хворост и чиркнуть спичкой. Согреет, и вместе они дотянут до весны.
А где-то под землёй будут ждать своего часа стёклышки.
