Пацаны

Молодость – болезнь,

которая быстро проходит

Фраза «А ты Палыча знаешь?» являлась для Питера 90-х сакраментальной. При чём это был вопрос не о добродушном усталом герое Олега Басилашвили из фильма «Осенний марафон», а о бандите Палыче, который держал центральную часть города, включая Литейный, и даже часть набережной. Беспредельное душегубство и удачливость известного авторитета нравились далеко не всем в Северной столице, а потому мышеловка постепенно захлопывалась и над этим, казалось не убиваемым, заговорённым преступником. Спустя какое-то время из уст в уста, шёпотом передавалось загадочное повествование об убийстве легендарного бригадира, долгое время державшего в своих руках самый большой и лакомый кусок Санкт-Петербурга. История эта и в самом деле была достойна хорошего криминального боевика и главное была полностью реальной.

*****

Палыч любил магазин «Фонтанка». Центр, народа нет, магазин прикрученный, для него всё бесплатно: дорогие продукты, элитный алкоголь. Чисто, солидно, спокойно. Кроме того, там работали симпатичные продавщицы в откровенной униформе, раболепно стрелявшие ему глазками и откровенно заигрывающие со знаменитостью из криминального мира, щедро платившим чаевые. Он заезжал туда довольно часто, с завидной периодичностью и почти в одно и тоже время, чтобы совместить приятное с полезным – купить жратвы, бухла и определить очередную наложницу для вечерних утех, нисколько не стесняясь того, что в его машине сидела беременная сожительница. И видимо поэтому, а может ещё и потому, что магазин располагался в старой части города, в пятиэтажном жёлтом доме сталинской постройки, на Т-образном большом перекрёстке, от которого в разные стороны замысловатой вереницей разбегались проезжие дороги и проходные дворы, именно это место киллер и выбрал, чтобы отправить братка в мир иной.

Был вечер, смеркалось. Один за одним гасли огни в окнах кирпичных питерских зданий дореволюционной постройки, бывших особняках купцов и доходных домах. Прохожих уже не встретишь, когда наступали сумерки выходить на улицу было опасно для жизни. Невский быстро опустел и только одинокие испуганные тени шарахались по углам проходных дворов-колодцев с полукруглыми арками на входе и старались поскорее проскочить незамеченными. В окрестном районе завелись какие-то очередные отморозки, которые внезапно подбегали к любому одинокому путнику со спины из темноты и били железной трубой по голове сзади, а потом забирали, что можно было забрать, и так же стремительно скрывались в ночи. При чём их жертвой мог стать абсолютно любой, без зазрения на чины звания, пол и возраст. После нескольких таких жестоких нападений, всегда кончающихся реанимацией, высовывать нос на улицу никому не хотелось.

К чёрному «мерину» авторитета неспешной походкой подходил какой-то рыжий недотёпа невзрачного вида, в отстойной бедной одежонке: длинном плаще непонятного цвета, берете и огромных толстых учительских очках. Такой, на котором не только не останавливается взгляд, а даже наоборот, хочется от него поскорее отвернуться, отделаться, эдакий БИЧ, вывший интеллигентный человек. Этот незаметный рыжий мужчина преспокойно шёл по абсолютно пустой улице, совершенно не привлекая никакого внимания, как будто надел шапку-невидимку, приближаясь к нагло припаркованному у магазина прямо посередине тротуара «шестисотому». Ровно в тот момент когда он поравнялся с «мерседесом», Палыч с охранником, тащившим сзади в обеих руках набитые продуктами и бутылками увесистые пакеты, вышел из дверей «Фонтанки». Последующая кровавая сцена была сыграна точно по секундам, видимо её сценарий был скурпулёзно отрепетирован убийцей до мельчайших подробностей. При этом всё происходящее со стороны создавало впечатление совершеннейшей случайности.