На грани двух миров

Сегодняшнее утро выдалось чертовски холодным. Сразу видно пришла осень, грянул сезон дождей, штормов и ураганов. Мне ни капли не хотелось выбираться из-под тёплого одеяла. Так бы и пролежал в постели ленивым тюленем, если бы не услышал внезапный шум и раскатистый лай Грома.

Проклятье! Опять наверно какая-нибудь дикая животина в сарай прошмыгнула и теперь лакомится моими припасами на зиму. Хоть бы не хищник. В наших лесах не сказать, что водится особо крупная дичь, но кабаны, признаюсь, там те ещё демоны. Одним ударом способны насквозь проломить черепушку.

Я быстро вскакиваю с кровати, хватаю куртку, наспех упаковываю ноги в валенки и мчусь на улицу, в сторону сарая. На выходе прихватываю самое главное – охотничье ружьё, оставшееся у меня в память от деда Тимофея.

На улице слякоть, холодно и моторошно, до рассвета ещё несколько минут. Там, на небе, тучи постепенно рассеиваются, уступая место слабым солнечным лучам. Море, на удивление, спокойное. При, хотя бы в меру слабом штиле, можно сегодня и порыбачить. Рыба лишней не бывает. Правда с холодами у берегов остаётся одна только мелочевка, а крупняк, который я обычно толкаю за хорошие деньги в местные рестораны, уходит туда, где потеплее.

Иногда я ловил себя на такой дурацкой мысли, что уж лучше бы я родился килькой, чем человеком. Потому что жить так, как жил я… было отвратительно.

Одинокий, никому ненужный отшельник, с даром проклятья, который преследовал меня по пятам как сама смерть с косой, мечтая насквозь проткнуть мою душу острым серпом. М-да… Эту химеру я заработал ещё в детстве, когда в меня, прямо на кладбище, ударила молния.

Я бежал по грязной глине, поскальзываясь и утопая в грязи, наблюдая за тем, как мой пёс по кличке Гром озверело бросается на дверь сарая, зубами пытаясь выдрать замок с мясом.

СТОП! Какой ещё замок?

Взгляд на створку, и я в шоке замираю, замечая, что там нет никакого замка. Его просто сорвали с петель и наглым образом бросили в лужу. И этот кто-то надежно забаррикадировался там изнутри.

– Гром! Место! Сидеть и ждать! – скомандовал псу, а сам приготовился таранить дверь с ноги. В руках плотно сжимается винтовка, пальцы дрожат на курке. Я мысленно считаю до трёх и со всей дури ломаю ставни, пока Гром буквально извивается за моей спиной от лая.

Странно, но животина не выглядит уж очень агрессивной. Скорей всего он просто хотел мне что-то показать, а не нападать, защищая территорию. И это что-то было вовсе не чем-то. Это была девушка.

Грязная, в порванной одежде, она забилась в самый дальний угол сарая и, постукивая зубами, тряслась от холода. Из одежды на ней было лишь легкое платье и потрёпанная джинсовая куртка. Волосы грязные, покрытые пылью, в глазах – холод и страх. При виде оружия она задрожала ещё больше. Я почувствовал себя моральным придурком. Но радушия это сожаление мне не прибавило. Замухрышка пробралась на мою территорию. Нарушила границу моей крепости! А я терпеть не могу, когда кто-то лезет ко мне на рожон без предупреждения.

Снаружи послышался звонкий раскат грома, и незнакомка отчаянно всхлипнула, плотнее обхватив дрожащие, сбитые в кровь колени руками. Я поставил ружьё возле двери, а сам сфокусировался на её тощей фигуре, почувствовав привкус желчи на языке. Девчонка с виду была похожа на беспризорницу. Одежда грязная, местами порванная, на теле ссадины и порезы, в области лба огромная гематома, размером с апельсин, а на губах – запекшаяся кровь.