США. PRO ET CONTRA. Глазами русских американцев

Не метя в нострадамусы, должны все-таки отметить, что пару-тройку раз, будучи профессиональными политологами, мы с Еленой Клепиковой попадали в самое яблочко времени и угадывали впрок ход истории. Так, задолго до смерти Брежнева мы предсказали в газете «Лос-Анджелес таймс» приход в Кремль Юрия Андропова, когда никто больше на него не ставил: журналисты, политологи и историки полагали его шансы ничтожными, а то и вовсе никакими из-за его службы в КГБ, хотя как раз это обстоятельство и сыграло решающую роль в его победе над соперниками. Все другие аналитики ссылались на отсутствие подобного прецедента в русской истории, когда ни один шеф тайной полиции не становился лидером страны, тогда как мы исходили из противоположной концепции – что в будущем вовсе не обязательно происходит то, что случалось в прошлом. Нам щедро и всяко воздалось за то наше предсказание. Когда Андропов таки стал руководителем страны, наша шестистраничная заявка на книгу о нем вместе с предсказательной статьей в «Лос-Анджелес таймс» была выставлена нашим литагентом на аукцион, который выиграл «Macmillan Publishing House», выложив за кота в мешке (мировые права на еще не написанную книгу) шестизначный аванс. А когда книга вышла еще при жизни нашего героя под интригующим названием «Yuri Andropov: A Secret Passage Into the Kremlin», старейшина (dean) здешних журналистов Макс Лернер писал в «Нью-Йорк пост»:

«Соловьев и Клепикова обнажают динамику кремлевской борьбы за власть – то, что никогда не встретишь ни в учебниках, ни в американской печати о Советском Союзе. Рассказанное ими могло бы показаться невероятным, если бы авторы еще раньше не зарекомендовали себя надежными и проницательными исследователями, предсказавшими в безошибочных деталях приход к власти Андропова в то время, когда никто не рассматривал председателя КГБ даже в качестве одного из претендентов на кремлевский престол».

Опускаем бездну лет, плотно заполненных писательской работой в различных жанрах – от прозы и эссеистики до политоложества и мемуаристики. Хотя точнее будет назвать меня не мемуаристом, а мнемозинистом – я копаюсь не в воспоминаниях, а в памяти, что сложнее – Мнемозина дама капризная, но так честнее и продуктивнее: «Роман с памятью» – подзаголовок моих «Записок скорпиона».

Так вот, спустя три с половиной десятилетия, профессионально следя за предвыборной борьбой в стране нашего нового ПМЖ, мы опять-таки вырвались вперед и в противовес всей мировой прессе уже в феврале 2016 года, за 9 месяцев до судьбоносных выборов президента США, печатно предсказали поражение Хиллари Клинтон, в победе которой не сомневался тогда никто, и сделали ставку на Дональда Трампа, успев даже выпустить о нем книгу с его физией и именем на обложке – за полгода до его неожиданной для других и ожидаемой нами триумфальной победы. И опять воздалось, хоть и не в той, конечно, мере, как прежде с Андроповым. Вот вкратце история той книги.

Первым мою статью про Трампа опубликовал нью-йоркский уикли «Русский базар» под ее изначальным названием «Дональд Трамп как зеркало американской революции», а сразу же вслед – «Московский комсомолец», вынеся в за- и подзаголовок мемы из текста: «Трамп, которого стоило выдумать. Экстравагантный политик разбудил Америку от летаргической спячки». На эти публикации мгновенно откликнулся гендиректор нашего издательства Сергей Михайлович Макаренков с его удивительной и штучной в наше время отзывчивостью на авторские идеи и предложил нам по-быстрому сработать книгу про Трампа. Что мы никак не смогли бы сделать, если бы не наши регулярные на протяжении последних десятилетий аналитические публикации по американской политике. А потому наша книга показывала казус Трампа и борьбу за Белый дом в контексте современной американской истории, явной и тайной, с ее главными фигурантами – президентами и кандидатами в президенты, политиками и политиканами. Само явление этой книги было тем более поразительным, что вклинилось во время выхода нашего мемуарно-аналитического пятикнижия «Памяти живых и мертвых» о випах русской культуры, которых мы знали в личку и близко – от Бродского, Довлатова, Окуджавы и Евтушенко до Эфроса, Слуцкого, Шемякина и Искандера.