Небо ледяное

«Снег может скрыть следы, но он не способен стереть путь, что ведёт тебя к самому себе.»

Клэр стояла в просторной прихожей их дома, которая скорее напоминала фойе роскошного отеля. Полы из мрамора сияли в свете кристальных люстр, идеально натёртые до такой степени, что на них можно было увидеть собственное отражение. Все вокруг дышало богатством: картины в массивных золотых рамах, свежие орхидеи на столике, огромные окна, которые выходили на идеально ухоженный сад. И в этом ледяном великолепии она чувствовала себя маленькой, чужой, ненужной.

Она инстинктивно положила руку на живот, защищая того, кто был единственным источником тепла и надежды в её жизни. Тридцать шесть недель ожидания. Она была на тридцать шестой неделе беременности, и каждый день её ребёнок напоминал ей, что она живёт не только для себя. Но даже это чудо, растущее внутри неё, не казалось важным для человека, который стоял перед ней.

Джон – высокий, подтянутый, безукоризненно одетый – стоял напротив неё. Его серый костюм сидел идеально, словно его сошили по приказу самого Бога. Каждый миллиметр его внешности кричал о статусе, успехе, власти. Но Клэр знала: под этим идеальным фасадом не было ничего настоящего. Ни тепла. Ни любви. Только холодный расчет.

– Ты уверена, что хочешь лететь? – спросил Джон, даже не подняв на неё глаз. Он скользнул взглядом по экрану телефона, а его пальцы лихорадочно набирали сообщение.

Она хотела закричать: "Посмотри на меня! Посмотри, чёрт тебя побери, как на живого человека, а не как на часть своей коллекции!" Но вместо этого она просто сжала зубы.

– Да, я лечу.

– Ну, хорошо, – его голос был деловитым, сухим, как будто она попросила разрешения взять машину, а не улететь на другой конец страны. – Я организовал для тебя первый класс. Постарайся расслабиться, отдохнуть.

Первый класс. Вот он, его способ показать "заботу". Не тепло, не поддержка, не слова, которые могли бы согреть её. Нет, только деньги. Для Джона всё решали деньги. От них, как от универсального инструмента, он ждал, что они заменят и любовь, и внимание, и сочувствие.

Она перевела взгляд на свой живот. Их ребёнок. Их сын. Разве это не должно было что-то изменить? Она не просила у Джона многого. Она хотела, чтобы он смотрел на неё с любовью, как когда-то. Чтобы он хотя бы притронулся к её животу, почувствовал шевеление их ребёнка. Но Джон этого не делал.

Он ни разу не положил руку на её живот. Ни разу не задал вопрос о том, как она себя чувствует. Для него она была "функцией": идеальная жена, которая обеспечит ему наследника и сохранит статус-кво.

– Спасибо, – коротко ответила она.

Но в её голосе не было благодарности. Только сухость и усталость. Джон этого даже не заметил. Он снова уткнулся в телефон, поглощённый своими важными делами.

Как же так? Как ты, Джон, мог стать таким? – думала она.

Они ведь когда-то были другими. Были вечера, когда они смеялись, пили вино на террасе, говорили обо всем и ни о чём. Когда он смотрел на неё так, словно она была центром его вселенной. Но всё это растворилось. Он стал холодным, как этот дом. А она стала лишней в его мире – красивым, но ненужным украшением.

Её взгляд упал на чемодан у двери. Чёрный, кожаный, безупречно дорогой. Он выглядел так, будто принадлежал не ей, а какой-то другой, идеально пдстроенной к этому миру женщине.