Круг Рун. Повседневные практики. Как жить и работать с Рунами день за днем

Долго же он шел в это место.

Перекресток Миров – так иногда называли эту невидимую простому взгляду долину.

Здесь могут быть только те, кто обладает Силой Асов – или ведом ею. Здесь нужно проявить асовость – или сгинешь. Есть она у тебя – хорошо. Нет – считай, пропал. Сила вибрирует здесь так, что Изначальное отзывается и заполняет собой все тело, сознание, душу… И если там есть то, что дано от Богов, и если оно Главное – ты сможешь быть здесь целым. Иначе – разорвет, развеет по всем Девяти Мирам. Ясень вберет тебя. И где-то ты упадешь камешком, где-то прорастешь травинкой, где-то – окажешься кусочком навоза…

Будешь везде – но тебя уже не будет…

У Одина с асовостью все было в порядке.

Стоял в своем величии пред тем, что виделось его взгляду аса как Великое Древо.

Не было у него ни начала, ни конца.

Корни росли во все стороны – как и ветви.

Для одного мира это были корни, для другого – крона. Ствол был одновременно и строен, ровен – и тут же мощен, сваян из тысячи стволов, бугрящимися выпирающими мускулами, как тела драконов. Корни надежно держали плоть тверди, ветки – надежно стояли, как опора для небес каждого из Миров, которых было явно больше девяти…

В ветвях – бурлит жизнь.

Тысячи птиц порхают с одной ветви на другую и щебечут, поют, стрекочут… Стада оленей бродят по исполинским веткам, как по долинам. В темноте листьев, как в дремучих лесах, рыщут волки и спят медведи…

И несмотря на непрекращающийся живой гомон птиц и зверей – тишина.

Звенящая, глубокая тишина там, где слушает ухо аса.

Лишь тонкая, на пределе слышимости, древняя мелодия – свирель и лютня… Свист и звон, которые на резонансе отзываются в вибрации лезвия Гунгнира, что изнывает от нетерпения.

И шорох – от тела огромного змея, что постоянно скользит по стволу и ветвям, золотистыми проблесками показываясь в разрывах листвы.

Один долго не решался прийти сюда – да и не мог.

Нужно было собрать все.

Отдать свой глаз йотуну Мимиру и обрести Силу Ока – именно оно позволило увидеть Тропу, ведущую к Перекрестку.

Овладеть сердцем турса Хунгнира – вот оно бьется сейчас в его груди, ждет, когда Гунгнир, копье двергов, войдет в его центр и запустит процесс преобразования.

Испить мед Одрейр из крови карлика Квасира и любви великанши Гуннлёд. О, Гуннлёд… Крылья цапли, что скользнули по сердцу – и оно так и застыло, не смея забыть ее…

Узнать девять песен сына Бельторна, йотуна – что помогут ему пробыть девять ночей и дней на копье…

И получить от двергов само копье – Гунгнир, что соединяет волю и цель.

И все это было, по сути, не его.

Взятое им – но бывшее ранее не им.

Теперь настала пора овладеть Рунами – и собой.

Изначальной Силой, что пробудилась, когда они пришли, ведомые Лодуром, на Идавель-поле.

Когда построили Чертоги.

Когда начал свершаться Миф.

Он почти забыл себя прежнего. Он знал себя живущего. Но жаждал обрести себя Истинного.

Настоящего.

Изначального в себе – даже если для этого придется измениться полностью…

Исчезнуть тому, кто был до Ясеня.

Он был готов отдать себя себе же.

Принести в жертву – и дать возродиться Истинному в Себе.

Изначальному.

Один прислонился спиной к стволу.

Сила Ясеня мгновенно пронзила тело.

Приняла.

Слилась.

И больше не отпустила.