Свет с Востока - Теодор Шумовский

Свет с Востока

Страниц

250

Год

Теодор Адамович Шумовский – выдающийся российский лингвист-востоковед, арабист, чей вклад в развитие арабистики на территории Советского Союза остается неподвластным времени. Родившись в начале 20 века и прожив долгую, насыщенную событиями жизнь, он не только завоевал научное признание, но и прошел через тяжелые испытания, которые сделали его личность еще сильнее.

Преподаватель и ученик. Шумовский счастливо совпал по времени с двумя выдающимися классиками отечественной арабистики и исламоведения - Н.В. Юшмановым и И.Ю. Крачковским. Именно у них понимание восточных языков стало его призванием и страстью. От Мухаммеда и Омара Хайяма до арабской мифологии и культурного наследия Синдбада-морехода - Шумовский овладел двадцатью двумя языками, чем поразил своих коллег и собратьев.

Тяжелые годы испытаний. Как и многие другие интеллигенты своего времени, Шумовский попал в колесо репрессий и провел в ссылке целых восемнадцать лет своей жизни. Однако, даже в трудные времена, он не прекращал свои исследования и научную работу, которые в последствии принесли ему мировое признание.

Блестящие работы и уникальные взгляды. Шумовский стал автором нескольких книг, которые изменили представление о развитии арабистики в Советском Союзе. Его критическое издание "Арабской морской энциклопедии" стало мировым событием в лингвистической области. Книги "По следам Синдбада-морехода. Океанская Аравия" и "Последний «лев арабских морей" знакомят читателя с загадочным миром арабского торговца-морехода и открывают новые горизонты исследований Востока.

Личность и взгляды. Но Шумовский не только востоковед и ученый, он также является героем своей собственной автобиографической книги "Свет с Востока". В ней, через прочувствованные годы и переживания, он дает свою оценку судьбе интеллигента, обрисовывает противоречивый характер русской души и демонстрирует, каким образом разница между мечтой и реальностью обогащает и формирует личность.

Жизненная мудрость. В прологе к своей книге, Шумовский задается вопросом о том, согласился бы он прожить свою жизнь заново, зная, как она сложится. И дает самому себе уверенный ответ. Его слова "Потому что, только делая шаги в неизвестное, мы можем понять и реализовать себя" становятся руководством действий и вдохновением для всех, кто стремится к саморазвитию и самоутверждению.

Таким образом, жизнь Теодора Адамовича Шумовского удивляет своим масштабом и насыщенностью, а его научные труды и личность остаются важными источниками для исследования и вдохновения не только для арабистов и востоковедов, но и для всех, кто стремится к знанию о наследии и культуре Востока.

Читать бесплатно онлайн Свет с Востока - Теодор Шумовский

© Т.А. Шумовский (наследники)

© ИП Воробьев В.А.

© ИД СОЮЗ

По перепутьям северной столицы
Летит атлант на взмыленном коне,
И чопорная тень императрицы
В венецианском мечется окне.
Лист за листом роняет клен поникший
На шепот вод, на сонную струю.
Брожу один, усталый и притихший,
И вспоминаю молодость мою.
И на своей когда грущу я тризне,
Одна мне мысль покоя не дает:
Что листья мы на вечных водах жизни,
Что все пройдет – метанья и полет.

Пролог

Редкий в наших краях безоблачный и жаркий сентябрьский день – стоит бабье лето. Привольно раскинувшись, Нева медленно несет свои воды на запад – мимо Петропавловской крепости, мимо статуй Зимнего дворца, задумчиво глядящих на свое трепетное отражение в реке, от чугунных львов к каменным сфинксам, мимо Адмиралтейства и Кунсткамеры, мимо холодного полукруга Сената и дворца полудержавного властелина, кончившего жизнь узником в далеком Березове, мимо Иностранной коллегии с дверью, в которую входили Пушкин и Грибоедов, мимо гордого обелиска «Румянцева победам» и Академии художеств…

Академический дом с двадцатью шестью мемориальными досками. Здесь семьдесят лет назад я впервые встретился с моим будущим учителем и наставником, академиком И. Ю. Крачковским, помню его пронзительный взгляд, дружеское рукопожатие…

Здесь начался мой путь в арабистику. Я мечтал о путешествии на восток, древних рукописях, затерянных в пустынях оазисах, караванных путях и гортанных криках бедуинов… Предстояло многое и разное, что я тогда не мог предполагать, но увлечение востоком всегда было моей движущей силой, востоковедение – моей путеводной звездой. Еще римляне сказали: «ex oriente lux» – «с Востока свет»…

Если бы мне предложили прожить эту жизнь снова – так как она сложилась, а не мечталась, – согласился бы? Сейчас, с дистанции пережитого, отвечу, что да. Потому что, только делая шаги в неизвестное, мы может понять и реализовать себя, и хотя бы отчасти понять великого Ньютона, слова которого стояли передо мной в часы работы над этой книгой: «Не знаю, чем я могу казаться миру, но сам себе я кажусь только мальчиком, играющим на морском берегу… в то время как великий океан истины расстилается передо мной неисследованным».

Т. А. Шумовский, Санкт-Петербург, 2006

Книга первая

У моря арабистики

Спросили Александра Македонского: «Почему наставника своего, Аристотеля, почитаешь ты более, чем царя Филиппа, отца своего?» – «Отец, – отвечал Александр, – воспитав мое тело, низвел меня с неба на землю; но Аристотель, воспитав душу мою, поднял меня от земли в небо».

Восточное предание

Шуша

Спасаясь от бедствий первой мировой войны, мои родители с четырьмя сыновьями, старшему из которых было 13 лет, в 1915 году переехали из Украины в Закавказье.

Самое раннее воспоминание моей жизни: большая комната, два окна; у простенка между окнами – рояль, на нем играет мама; обрамленное волнистыми черными волосами, ее лицо сосредоточено, а глаза светятся – так всегда, когда она предается музыке. Трехлетний мальчик, я стою рядом. Вдруг за окном зазмеилась молния, прозвучал гром. Я испуганно уткнулся в мамины колени, она сняла руку с клавиш, положила ее на мою голову, и я сразу успокоился.

Мама каждое лето, преодолевая опасения перед кипевшей войной, ездила на Волынь, чтобы навестить своего отца, служившего управляющим имением князя Сангушко. В 1918 году, отправившись туда в очередной раз, она не вернулась. Наш папа послал запрос на имя тестя. Письмо пришло обратно с почтовой надписью «Не доставлено за смертью адресата». А мама, как стало известно много позже, в числе беженцев оказалась в Польше.