Глава 1
Толпа на набережной в Ялте ликовала, девушки визжали в экстазе, мужчины хлопали в ладоши. Как будто перед ними появились освободители и великие победители самого страшного на свете великана. По своему толпа была права, красная зараза, распространившаяся по всей великой России, была похлеще страшного великана. Крым наводнили все сословия некогда Великой России, которые просто бежали от Советов, встретить на улице или в кабаке какого – нибудь князя или графиню не вызывало удивления, не говоря уже о купцах или фабрикантах, да что говорить: адвокаты, врачи и простые цирюльники, и портные дополняли всю эту печальную картину. От большевиков бежали все, кто имел хоть какие – то средства для столь долгого путешествия в Крым. Те, кому не суждено было добраться сюда, остановились на южных рубежах России, Ростова и Кубани, кто – то уже попал под Красных, и об их судьбе не знали ни родственники, ни тем более друзья. Паника и хаос царили везде, а неопределённость правила балом.
Крым сейчас олицетворял собой последний оплот голубой крови и прибытие союзных войск, французов и англичан только вселял уверенность в победу над Советами. Якову было тошно смотреть на этих обезумевших людей, потерявших веру в собственную армию, как же просто народ теряет веру, да, в стране бардак: красные, белые, зелёные. Но армия еще есть: есть генералы, есть офицеры, есть преданные солдаты и они ведомы отличным командующим Деникиным. Именно они не дают большевикам войти в Крым, именно они, проливая кровь, сдерживают красную чуму. Яков тяжело вздохнул через нос, вдохнул весеннего воздуха и стал пробираться через толпу, орудуя локтями, приговаривая: «Пардон, пардон». Он опаздывал на встречу, а опаздывать он не любил.
Небольшой баркас пристал к пирсу, ловкий юнга быстро перемахнул через борт и привязав швартовый, вернулся обратно и перекинул через борт на пирс дощатый трап, помог подняться на пирс молодой девушке в голубой шляпке. Она поблагодарила юношу и, стуча каблучками, двинулась к набережной. Через двадцать метров ее остановил патруль – молодой лейтенант и два солдата добровольческой армии. Лейтенант браво козырнул.
– Лейтенант Ануфриев, сильно извиняюсь, ваши документы мадмуазель.
Девушка приветливо улыбнулась, поправила на голове черную, как смола челку, протянула лейтенанту документ.
– В честь чего такой праздник нынче в Ялте?
Внимательно просматривая паспорт, лейтенант ответил:
– Союзники прибыли, теперь нам будет полегче драться с большевиками.
Девушка еще раз улыбнулась, получая обратно свой паспорт.
– Наконец – то, пора положить всему этому кошмару конец.
Лейтенант козырнул и направился с патрулем к баркасу, про себя проговорил: «Да, пора, Розалия Самойловна Залкинд. Хорошая девица, но опять еврейка – не люблю жидов – от них пахнет большевиками.
Розалия битый час потеряла, пробираясь через толпу на улицу Абрикосовая, нашла нужный дом, толкнула калитку. Она оказалась в небольшом дворе, засаженном розами. На балконе второго этажа стоял пожилой мужчина в белом костюме. Он смотрел в театральный бинокль, рассматривая море и с восхищением громко высказывался:
– «Вы только посмотрите, какая армада, какой флот! Вот теперь все переменится, душа моя». Видимо его слова относились ко второй половине, находившейся внутри спальни. Розалия подняла голову, помахала рукой.
