И снова здравствуйте! Деда Мороза вызывали?

ГЛАВА ПЕРВАЯ

КАРИНА

Время 16.30. А это значит, что мне осталось всего ничего – два с половиной часа до отлёта. Так уж случилось, что именно сегодня в последний день уходящего года я должна буду покинуть свой город, свою страну и улететь в Париж.
Когда-то это казалось счастьем. Я мечтала о том дне, когда увижу самый красивый город на земле, город влюблённых и победителей. Так много песен о нём спето! А сколько фильмов снято!.. Париж знаком и не знаком мне с детства. Я хотела побывать там, и вот мечта сбылась. Но, увы, совсем не так, как ожидалось. Мечтам, вообще, свойственно сбываться не вовремя. И тогда, когда они почти теряют свою актуальность. Именно так произошло и со мной.
Я улетаю в Париж, хотя совсем этого не хочу. А то, что нужно мне на самом деле, скоро останется по ту сторону иллюминатора, удаляясь всё больше и больше. И пока самолёт будет набирать скорость, я в своём пассажирском кресле буду грустить о том, чего так и не произошло, лить втихаря слёзы и робко надеяться на чудо, которое иногда случается в самый канун Нового года.


ЗА ДВА ЧАСА ДО ЭТОГО

– Карин, ты точно всё решила?
Синие глаза смотрят серьёзно. Артём и правда выглядит обеспокоенным. Не похоже, чтобы ему было безразлично на меня, как многие утверждали. И всё-таки что-то изнутри гложет. Может, стоило спросить его напрямую? Может, не надо ждать, пока он сам догадается? Был пьян и вряд ли хорошо помнит, что произошло. Артём, если выпьет хотя бы один бокал спиртного, «улетает» сразу. Ему вообще алкоголь противопоказан. Сам об этом говорил. А вчера – на тебе, пожалуйста! Пьяный Дед Мороз в его исполнении в обнимку со Снегурочкой. И не где-нибудь, а в постели. Хорошо ещё, раздеться толком не успели. Я бы не пережила, если бы такое увидела. И мне хватило зрелища. До сих пор перед глазами стоит картина, как он лапал её за задницу. Больше ничего подобного видеть не хочу. Поэтому сегодня – срочный вылет за границу.
– Да, это окончательное решение, – подтверждаю я, лениво размешивая ложечкой сахар в стакане с кофе. На самом деле я кофе пью редко, а сахар совсем не добавляю. Но официантка спросила, сколько мне кусочков, и я рассеянно ответила: «Два». Теперь даже притрагиваться к напитку не хочу. Единственное, что с ним можно сделать, это вылить Артёму на свитер. Пусть позлится! Может, сообразит, наконец, что со мной происходит.
А он хлопает своими длинными ресницами (эх, мне бы такие!..) и смотрит так, будто ничего не понимает. Меня так и подмывает бросить ему в лицо всё, что я о нём думаю. Но сдерживаюсь. Осталось какое-то призрачное чувство надежды: а вдруг он не виноват? Но узнать наверняка можно только от него. А я боюсь спрашивать.
– Значит, отец тебя уговорил, – невесело заключил Артём.
– Причём тут отец! – повышаю голос, тем самым привлекая к себе внимание сидящих за соседними столиками посетителей маленького кафе. – Я сама хочу полететь в Париж. Я давно собиралась.
Слишком давно.
Настолько, что успела об этом забыть.
– Да? – Артём искренне удивлён. – А почему я узнаю об этом только сейчас? Если ты заранее знала, что полетишь, почему мне ничего не сказала? Почему именно сегодня – в канун Нового года?
– А почему нет? – небрежно повожу плечом, как будто ничего особенного в этом не вижу. – Обычный день. Такой же, как и все другие.