Оккупант

© Виктор Шлепайтис, 2020

ISBN 978-5-0051-6193-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все началось с того, что я решил, как говорит мой зять, расширить зону комфорта.

Мне было уже 64, когда в моей жизни образовался какой-то вакуум. Семьи не было (развелись, но общались), пенсия, работа не бей лежачего, телевизор, коньяк, в общем, скука. В это же время старшая дочь от первого брака решила с мужем перебраться ближе к столице. Причина у них была следующая: первая моя внучка оканчивала школу и решила посвятить дальнейшую свою жизнь кинематографии, чего у нас в городе сделать было невозможно ввиду отсутствия режиссерского факультета в нашем институте искусств. Москва им не нравилась из-за её суетливости и пробок, а Санкт Петербург не подходил из-за погоды, выбор пал на Калининград. Он был таким же приморским, как наш Владивосток, только с ровным и мягким климатом. Я же все больше задумывался о своей исторической Родине – Литве, никогда не считал себя оторванным от неё, потому что менталитет все-таки у меня прибалтийский, немного подкорректированный российской действительностью. Итак, я решил перебраться на ПМЖ в Литву, благо родственники по отцовской линии оставались: две сестры, брат, племянницы, племянник и тетушка, да и друзья из диаспоры во Владивостоке, которые переехали на Родину, звали к себе. Решено, продал то немногое, что было, и уехал. Чтобы не обременять своим присутствием родных и друзей, а они все находились ближе к центру Литвы и границе с Латвией, да и быть поближе к детям, решено было поселиться ближе к Калининградской области. Разрешения на ПМЖ мне, конечно, никто не дал, наверное, по причине того, что я всю жизнь прожил в России, но благодаря стараниям друзей и родственников я получил вид на жительство.

Хотелось выбрать небольшой домик, но мне повезло больше: друзья подыскали целый хуторок в очень красивом месте возле речки и леса, всего в трех километрах от небольшого, но очень красивого городка, напоминающего мне Ионешкис. Дом был очень уютным, каким-то европейским, с камином и всеми услугами внутри, во дворе находились различные хозяйственные постройки, хлев для скотины, дровяник с пристроенной мастерской. Особенно мне нравился погреб, он был точно таким, какой обустроил мой дед по отцовской линии и который находится в родной деревне отца с красивым названием Майроне. Забора почти не было, только поперечные прожилины и редкий широкий штакетник, по-видимому, здесь не принято закрываться сплошной оградой, местные люди открытые, кстати, о людях: действительно открытые и прямые. Все магазины, банк, почта находятся в городе, куда я и стал изредка ездить на велосипеде, привезенном с собой. Он был, как говорят, секонд-хенд, но японским и складным, автомобиль тоже был переправлен вместе с небольшим скарбом из Владивостока. Поездки на велосипеде приносили удовольствие: местность ровная, расстояние всего три километра с гаком, для здоровья полезно. Но было одно но: у магазина, где я чаще всего бывал, а это ближайший от хутора продуктовый, отсутствовали оборудованные места для стоянки велосипедов. Так как свободного времени у меня было много да и руки растут откуда надо, я решил изготовить парковочные крепления на четыре велосипеда, потому что одновременно больше трех с учетом моего я там не наблюдал. На изготовление ушло два дня, и, загрузив не совсем габаритное для перевозки в моём минивэне изделие, я доставил его к магазину. Народу было немного, но те, кто находился в магазине и на улице, стали с любопытством наблюдать за моими действиями. Вытаскивая не очень легкую деревянную конструкцию, в душе гордясь собой и предвкушая положительные оценки горожан, я установил её у крыльца магазина и припарковал к ней чей-то одиноко стоявший, подпирая стену магазина, велосипед. И реакция последовала незамедлительно и поразила меня своей непредсказуемостью. Из магазина вышла женщина лет сорока пяти, высказала, глядя на меня, целое предложение на родном ей языке (на тот момент мои познания литовского языка были, мягко говоря, минимальны, я мог поздороваться, попрощаться), думая, что меня благодарят, я, улыбаясь, глядел на неё. Женщина, поняв по моему выражению лица, что я не понимаю её, выдернув велосипед с парковки (а он, оказывается, принадлежал ей), громко по-русски выкрикнула ОККУПАНТ и, сев на велосипед, уехала. С этого все и началось.