Герои ранга «Так себе», или пособие о нестандартном прохождении квестов

В лагере кипела жизнь: на вертелах жарилась всякая лесная живность, два мордоворота боролись друг с другом под радостные возгласы зрителей, салаги копали яму под новый нужник, надзиратели измывались над сидящими в клетках бедолагами, а из палатки главаря доносился громкий храп. Весь этот шум атамана всегда убаюкивал, он знал, что раз слышен такой вот набор звуков – значит, в лагере спокойно. К тому же, этому способствовало щебетание птиц и ветер, шуршащий в кронах деревьев. Благодать, да и только! Лишь изредка гремела цепь, на которой сидела полуголая пленница, но это так, мелочи, к этому звуку он тоже практически привык уже.

Дневной сон прервал грохот оружейной стойки и чей-то возглас «…лять!», после чего утихли и остальные звуки лагеря. Он на автомате схватился за меч и вывалился из своей палатки, по пути пытаясь открыть глаза и сфокусироваться на каком-то мутном пятне, которое шаталось и спотыкалось о разбросанную амуницию. Когда зрение атамана прояснилось, он увидел молодого светловолосого эльфа, озирающегося по сторонам и явно не понимающего, что тут вообще происходит.

– Ты ещё кто? – Прогремел бас атамана. Эльф повернулся на голос и прищурился, шатаясь. Да этот парень пьяный в дрова!

– Лани? Эт-то ты? – Заикаясь произнёс неизвестный. – Ты… Это, попр-ИК-поправилась.

Вокруг эльфа уже потихоньку начали появляться разбойники, вопросительно смотрящие на своего главу. Тот протёр глаза одной рукой, а другой махнул мечом в сторону незнакомца, рявкнув «Ну что стоите, олени?! Избавьтесь от него!». Эти слова будто немного отрезвили парня, он проморгался, и ещё раз медленно осмотрелся, будто изучая обстановку. Затем радостно воскликнул, найдя под ногами кружку, из которой каким-то чудом не выплеснулся весь эль, и выпил её до дна, увидев через прозрачное дно приближающегося к нему разбойника с мечом наперевес.

То, что случилось дальше – мало кто успел заметить. Кружка полетела в голову нападавшего и удар был такой силы, что тот чуть не сделал кувырок назад, а сама кружка из толстого стекла разлетелась на мельчайшие осколки. Потом эльф сделал шаг назад и наступил на кончик лезвия валяющегося рядом меча, который подлетел на уровень груди и упал рукояткой прямо ему в ладонь. Сперва это его даже удивило, но через какое-то время он протянул: «А-а-а-а-а…», явно что-то начиная понимать. Окружающие его разбойники были не настолько пьяные (а некоторые вообще трезвые), но доходило до них всё гораздо медленнее, поэтому, пока они стояли как вкопанные, пытаясь собрать мысли в кучу, вторженец уже начал активно прореживать их ряды.

Одним размашистым ударом он вскрыл глотки двум зевакам, потом разок повернулся по своей оси и вторым ударом наискось прервал жизнь ещё одного. В рядах противника началась суета, и они, крича, все разом бросились на эльфа. У того на лице появилась улыбка, чем-то напоминающая бешеный оскал, он уворачивался от всех атак с немыслимой скоростью, изредка парируя удары и нанося свои, на этот раз, уже смертельные. Один из громил оказался за спиной парня и изо всех сил замахнулся лабрисом, в надежде одним ударом снести его голову с плеч. И вот, когда, казалось бы, лезвие топора через мгновение прорубит тонкую шею остроухого, тот неожиданно чихает… и наклоняет голову. А лабрис, по инерции продолжавший движение, выскальзывает из рук бандита и летит в голову замахнувшегося палицей салаги. В тот же момент эльф разворачивает корпус и протыкает ему снизу челюсть, оборвав жизнь неуклюжему громиле с застывшей гримасой удивления на лице. Ухо незнакомца дёрнулось, услышав звук натягивания тетивы, и он сразу развернулся в сторону стрелка, выставив перед собой лезвие меча под небольшим углом. Стрела отскочила от лезвия, угодив в глаз другого бандита, а сам меч полетел прямо в грудь лучника, войдя в неё по рукоять. Лишившись оружия, эльф потянулся к висящим на поясе и груди метательным ножам, и молниеносными движениями начал бросать их в противников, которые побросали оружие и решили скрыться от этого смертоносного воина. Каждый нож нашёл свою цель, летя и прямо во врага, и рикошетя от твёрдых поверхностей.