Колодец судьбы

— И что же это за… цветок? — уточнил Ирас, прищурившись.
— Росянка, — отозвалась я, с независимым видом намазывая масло на хлеб и притягивая к себе кофейник.
Шаловливый солнечный зайчик скользнул по фарфоровому сервизу с золотистым рисунком, проказливо пробежался по блюдцам и кружкам и исчез, как ни бывало. В открытое окно столовой, где мы с женихом по традиции завтракали вдвоем, ворвался легкий ветерок, принося аромат роз.
Лето только началось, а они вовсю цветут и благоухают. Через неделю директриса Моргана запустит свое веретено, и в Шелдронии окажутся мои родители. Погостят несколько дней, проверят, как поживает их чадушко, то есть я, и вернутся.
Мне же скоро предстоит летняя практика, которую я жду с предвкушением, а Ирас — мученически закатывая глаза. Как будто я виновата, что после первого курса она превратилась в блуждания по пустыне в поисках источника живой воды, а после второго года обучения в МыШКе директриса отправила меня к кентаврам. Наверняка надеялась, что я ничего не натворю, да и за мной присмотрит, если что… тот же Ирас. Ну-ну, откуда такая наивность? Сразу же ясно, «Варвара Мальцева» и «не натворю» — понятия несовместимые.
Началось, кстати, все мило и безобидно. Я от безделья вышивала для кентавров всякие полезные вещи вроде кроссовок (и не спрашивайте, как в них смотрелись лошадиные копыта), а потом… зашла у нас речь о животных моего мира. И загорелось мне вышить что-нибудь такое да эдакое. Вышила на свою беду… кенгуру. Представляете, как было весело, когда он ожил и его пришлось ловить? Зато ни у кого такого животного нет, даже у короля. Отец Ираса как мое творчество увидел, предложил его у кентавров купить за сундук с золотом, да только те ни в какую. Вот теперь думаю, чем бы осчастливить еще и короля Шелдронии. Не бегемота же с жирафом вышивать, а крокодила явно не оценят.
Я сделала глоток кофе с корицей, откусила пирожное с вишенкой и покосилась на Ираса.
Принц приподнял только что подаренный мной платочек с вышитым кровожадным растением, повертел в руках и посмотрел на свет.
— Не нравится? — ехидно уточнила я.
А нечего было честную кудесницу подбивать на спор, суть которого свелась к тому, что я не выдержу без проказ даже неделю. Нет, я Ираса понимаю, честное слово! Он перед моим последним экзаменом с дипломатической миссией собирался в Асканию, и ему необходимо было убедиться, что я не полезу в неприятности. Но только разве я виновата, что они меня находят?
Прихожу я, значит, на экзамен по истории, а его принимает аспирант. Прыщавый такой, в очках, нелепой рубашке в цветочек! Мне он сразу не понравился, но когда этот тип влепил за экзамен незаслуженную двойку, хотя я правильно ответила на все вопросы и не перепутала ни одной даты, я потеряла дар речи.
Что делать? Попсиховала да снова села зубрить. Вторая пересдача тоже закончилась плачевно. Да-да, опять двойка! И только я в двери, как этот тип ее перед моим носом захлопнул, за плечики меня обнял и губки рыбкой сделал. И я бы отомстила, вышила бы тарантула и… Не успела. В момент, когда я пялилась на это чучело, из своей дипломатической миссии пораньше вернулся Ирас.
Представляете, что было? Нет, не представляете. МыШКу на две недели закрыли на ремонт. Ирас, когда отправлял в долгий полет из выбитого окна теперь уже бывшего аспиранта МыШКи, ненароком две башни превратил в руины. Ох, и визгу было! А какой у него скандал с директрисой Морганой вышел, когда я честно рассказала, как было дело!