Все жанры Все авторы
Восхождение на холм царя Соломона с коляской и велосипедом - Галина Щербакова

Восхождение на холм царя Соломона с коляской и велосипедом

Страниц

65

Год

—

В уединенных просторах Пуща-Водицы, столетие назад или около того, произошло необычное происшествие. Внезапно скончалась поклонница активной и насыщенной жизни - старуха по имени Баба Руденчиха. Ее путь к конечному пункту, городу Белая Церковь, где проживала старшая сестра Варвара, она еще долго снаружи не прерывал. С самого начала путешествия Руденчиха была настроена на продолжение своих приключений, несмотря на возраст. Она планировала сокрыть истинные причины своего прихода и воспользоваться предлогом помощи старшей сестре в старости. Ведь той уже за восемьдесят, тогда как Руденчиха еще полна сил и энергии. Быстро и решительно старушка двигалась вперед, ее босые ноги активно стучали по дороге и, казалось, погружались в самое сердце земли...

Мимо протекает река, ее вода весело играет со скалами и мягко шепчет секреты леса. Ветер ласково шевелит листву деревьев и проникает в самую душу тишиной и покоем. Здесь, в окружении гармонии природы, прощается со своими любимыми местами одна неприметная женщина. Ее имя – Баба Руденчиха. Семидесятилетняя благородная леди с бодрым взглядом и томным улыбкой, направляется к своей сестре, старшей по возрасту, которая обосновалась в городе Белая Церковь. Это путешествие для нее – не только просто стремление помочь близкому человеку. Для Руденчихи оно символизирует новые возможности и приключения. Она верит, что ее жизнь еще не иссякла и она способна многое сделать.

С шагами, полными энергии и целеустремленности, она продвигается вперед, преодолевая каждый километр пути. Можно почти услышать звук ее босых ступней, твердо стучащих по дороге, громко отзывающийся в бесконечности. Они, словно ритмичные туфли, взбивают атмосферу независимости и самостоятельности Бабы Руденчихи. Ее сердце наполняется надеждой и смелостью, словно вороной ветер, который унесет ее далеко, далеко отсюда в неизведанные миры.

Читать бесплатно онлайн Восхождение на холм царя Соломона с коляской и велосипедом - Галина Щербакова

1

Сто лет назад или около на дороге из Пуща-Водицы в Киев умерла старуха. Баба Руденчиха совершенно не собиралась этого делать, она была настроена на жизнь и на долгое путешествие аж до самой Белой Церкви, где вдовела ее старшая сестра. Семидесятилетняя Руденчиха собиралась соврать сестре Варваре, что пришла ради нее, чтобы подмогнуть в старости, все-таки той уже ближе к восьмидесяти, а Руденчиха, слава Богу, крепкая, до работы спорая, она еще самое то – принести и сделать. И баба шла быстро, ее босые пятки стукали по шляху вполне энергично и, может даже, отдавались в центре земли.

Пуща-Водица дула ей в спину ветром недобрым, но чем дальше, тем дула слабее, и в этом положительная сила расстояния. В Киеве баба собиралась помолиться, для чего говела уже две недели, чтоб снять грех со своей души, но, главное, с души тех, которые вытолкнули ее на дорогу. «Хай! – молилась Руденчиха. – Хай живуть!» Главное было – не думать про это все время. Про то, что она одна на дороге, в легком мешке у нее все, что у нее есть, и ей, как потом скажут ее правнуки совсем по другому поводу, нельзя ни шагу назад.

Руденчиха стучала по земле и мысли старалась отбирать исключительно местного значения. Вон та загогулина, что буковкой обзмеила овраг, пройдет – и дорога станет под гору, а там и Киев закрасуется так, что сердцу станет больно от красоты, и вот тогда она уже даст себе поплакать хоть и тихонько, но все-таки допуская к слезам тонкий голос, чтоб душе стало легче. От красоты можно и повыть в чистом поле, когда она сядет на землю и даст пяткам роздых.

2

Одновременно…

Из Киева в Пущу-Водицу – совсем наоборот – шел еврей Хаим, это был случайный проходящий еврей, которому вообще-то надо было в другую сторону, но так встали звезды, что и он своими босыми пятками (ну чем их можно еще заменить?) дошел до того места, где ногами в сторону Киева лежала баба Руденчиха и рот ее был жадно и навсегда открыт небу. Хаим сказал что-то на своем печальном языке и оттащил бабу в хорошую такую ямку, которую придумала сама природа как бы специально для Руденчихи. В мешке ее он нашел бумаги, но Хаим не знал грамоты этого народа, он только по-польски немножко читал по-печатному.

Конечно, можно было сделать вид, что его не касаются мертвецы, лежащие на дороге, и не его дело с ними как-то поступать. Но Хаим очень хотел бы, чтобы его тоже быстро положили в землю, если придет его час, и чтоб ни у кого не возникло мысленных затруднений на этот счет. И он, выпевая свою молитву, хорошо присыпал Руденчиху, закрыв ей лицо платочком в мелкую такую точечку. И трохи посидел рядом с могилкой, думая над жизнью как таковой… Жизнь не давалась ему в разумение, а положиться без задумчивости на Богом данные истины у него почему-то не получалось. Истины были прекрасные, но хрупкие, а жизнь некрасивая, но сильная, и концами они не сходились. Имеются в виду истины.

Покидая уже никуда не идущую Руденчиху, Хаим попросил Бога, чтоб он не оставил его с открытым в небо ртом, чтоб нашелся и для него по дороге путник с правильными понятиями.

3

Через сто лет или около на тахана-мерказит маленького города близ Хайфы, что в Израиле, сомлела пожилая дама, всем своим видом доказывающая непричастность к народу этой земли. Она уперлась спиной о бетонный стояк этой самой таханы, или этой самой мерказит, одним словом, дело было на автобусной станции. Дама, значит, сомлела, но не упала, а осталась сидеть, откинувшись на стояк.

Вам может понравиться: