Пленники горы

Ущелье начинается далеко в горах, на севере. Постепенно расширяясь, оно сливается, наконец, с обширной долиной, которую местные жители называют Арраном. Если стоять лицом к ней, то ущелье делится на две неравные части: узкую левую, с рекой и чайлагом1, и широкую правую, с плодородной почвой, на которой ютится тихий городок.

Статус города ему дали только из-за того, что он является центром небольшого района. В сущности, это большое село с частными дворами, сараями, живностью, фруктовыми садами и огородами. Проявлением урбанизации служат несколько прямых улиц с безликими двух- или трёхэтажными зданиями, да комплекс из трёх пятиэтажек. Серый цвет и отсутствие балконов придаёт им довольно-таки мрачный вид.

Исключение составляет нарядный центр. Прямоугольную площадь обступают здания райкома партии, центральной почты, единственной на весь город гостиницы и кинотеатра. Хотя он аккуратно отделан чёрным слоистым камнем, шедевром архитектуры его не назовёшь.

Городок прильнул к горе, самой большой и высокой из тех, что обступают его с трёх сторон. Высотой чуть более полутора тысяч метров, она покрыта густым лесом, кроме вершины, на которой в иные годы и летом остаётся снег. Она чем-то напоминает исполина, задумчиво смотрящего вдаль. Среди окрестных гор лишь она имеет имя – Улубаш2. Никто не может сказать, откуда пошло это таинственное название. Просто все знают, что так её называли всегда.

Существует поверье, что в древности, при набегах чужеземцев, албанские цари прятали в недрах Улубаша свои сокровища. Подтверждением тому – устойчивое мнение, что на противоположной стороне горы есть пещера. Её так и называют – Хазине3. Говорят, что вход в неё скрывается в самом конце глубокого ущелья. Правда, вряд ли кто-либо из местных жителей сможет утверждать, что побывал в ней или хотя бы видел её. Поэтому некоторые, назовём их скептиками, считают, что пещера – не более чем вымысел, красивая легенда. Однако для большинства населения Хазине – неоспоримый факт.

Конечно, лучший способ решить этот вопрос – организовать экспедицию и тщательно обследовать ущелье. Но кому это надо, что заставит лезть чёрт знает куда без веской на то причины? Разве что энтузиазм чуть тронутого любителя старины. Или из ряда вон выходящее событие.

Поэтому интерес местных жителей к горе ограничивается её почитанием как святого места и покорением. Для подростков пятнадцати-шестнадцати лет взойти на Улубаш является символом самоутверждения. Многокилометровый путь изобилует крутыми подъёмами. Если решил пойти на Улубаш, то воду необходимо брать в достаточном количестве, потому что найти её можно лишь недалеко от вершины: родник бьёт почти у самой кромки леса, на границе с зоной альпийских лугов. Кроме того, здесь небезопасно: вполне можно нарваться на кабана, волка или медведя. Поэтому на небрежно брошенную фразу «А ты поднимался на Улубаш?», не каждый джигит может так же небрежно ответить: «А как же».

5 августа 1984 года.

Три часа пополудни. На самой вершине горы Улубаш сидят на пронизывающем ветру два подростка четырнадцати лет. Скинув кеды с натруженных ног, они молча обозревают панораму, открывшуюся их восхищённым взорам.

Прямо под ногами уютно расположился утопающий в зелени садов родной городок, а за ним, до невысоких гор у самого горизонта – долина с обширными участками леса, плантациями лесного ореха, садами, пшеничными полями. И горы. Слева, справа и за спиной. Точно войско сказочных богатырей, безмолвно смотрят они на долину. Застыли в вечном дозоре.