Давай надеяться на лучшее

© Юлия Колесова, перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Когда приходит сообщение по электронной почте, я сижу на диване и кормлю грудью. Пожалуй, сейчас это мое единственное занятие. Кормлю, сижу со спящим ребенком на руках, стараясь не шевелиться, до смерти боясь, что он проснется и снова начнет кричать. Снова кормлю, сижу неподвижно, пытаюсь отложить спящего младенца, чтобы принять душ или поесть – мне это не удается, я возвращаюсь на диван, кормлю. И так день за днем. Ивану еще нет трех месяцев, когда приходит это сообщение. Ты вернулся на одну из своих работ – не знаю, на какую именно, потому что ты мало о них рассказываешь. Продюсерские компании по производству рекламных роликов или режиссеры-фрилансеры в той же отрасли привлекают тебя как эксперта в области IT. Когда я спрашиваю, как ты провел день, ты отвечаешь, что все это так скучно и что у меня наверняка не хватило бы сил слушать. Раньше я настаивала, но сейчас нет. Это твое право решать, хочешь ты говорить о работе или нет.

Сама я только кормлю. По пути домой ты посылаешь мне эсэмэску с вопросом, что купить – почти все домашние дела теперь на тебе. Ты работаешь, ходишь в магазин, готовишь еду, убираешься, играешь с кошкой, которая совсем забыта с тех пор, как появился Иван. Тренировки тебе пока пришлось отложить. А я все кормлю и кормлю. И вот однажды в четверг, в начале мая, около часу дня, от тебя приходит сообщение по электронной почте.

Я перечитываю сообщение три раза подряд. Сначала я не понимаю. Потом читаю еще раз и начинаю волноваться. После третьего прочтения подступает раздражение. В этом весь ты. Не знаю никого другого столь приземленного и несентиментального, почти болезненно реалистичного, как ты. Ты всегда предельно лаконичен в своих письмах и эсэмэсках. У тебя всегда сделан бэк-ап на компьютере и в телефоне. Ты регулярно меняешь свои пароли, и они всегда содержат прописные и строчные буквы, цифры и специальные значки. Ты сообщил мне, что не хочешь, чтобы тебя хоронили после смерти – пусть лучше развеют по ветру в каком-нибудь месте, куда никто не будет чувствовать себя обязанным приходить с цветами и свечками. Никто другой не послал бы такое в разгар дня с работы своей девушке, кормящей грудью. А ты послал.

Я не отвечаю. Вечером за ужином я спрашиваю тебя, к чему это, – и ты, как я и ожидала, отвечаешь, что у тебя вдруг возникла идея, просто на всякий случай. Что мне полезно будет это знать, если что-нибудь вдруг случится. И больше мы ни словом не упоминаем об этом письме.