Тупик

В одиннадцать вечера бар до отказа заполнился мажорной публикой, стало шумно для разговора, и чтобы расслышать друг друга, приходилось перекрикивать музыку, гул.

– Колись, кто он?!

– Где ты его окрутила?! – затрещали наперебой подвыпившие подруги.

Их глаза, четыре серых помутневших озерца, озарились лучами интереса, и если трезвые девушки пребывали в догадках, деликатно отмалчиваясь, то шальной градус развязал им языки, сорвал, наконец, главный вопрос вечера: кто он и откуда.

Маринка… Ее же просто не узнать! Со дня их последней вылазки прошло около двух месяцев. Тогда она работала медсестрой в больнице, снимала у хозяйки комнату на окраине Владивостока и едва сводила концы с концами. Одевалась на китайском рынке и при этом торговалась: там пятьдесят рублей, здесь сто – вот и стрижка в соседнем павильоне. Мастера-китайцы просили сущие копейки за свои труды.

Теперь же Маринка преобразилась до неузнаваемости! На входе в бар слилась с компанией гламурных тусовщиц, и подруги пропустили ее, приняв за одну из разодетых фиф. И тогда она сама их окликнула.

«Прохорова! Маринка! Ты, что ли?» Их поразили как непомерно дорогие обновки, так и загар, естественный, стойкий: на дворе май, в Приморье несезон. Неужто летала на курорт, но на какие деньги? Даже Таиланд встал бы ей в копеечку и втянул в долги, на мимолетную экзотику пришлось бы работать два-три месяца, уж они-то знали более чем скромный бюджет подруги…

Внимательный женский взгляд просканировал фигурку, отметил все, не упустил ни одну деталь. Волосы идеально прямые и гладкие, как в рекламе известного шампуня – неужели потратилась на кератиновое выпрямление, о котором так мечтала? Тонкий аромат цветочного парфюма. Стильное кремовое платье с растительным орнаментом, поверх него твидовый пиджак очень качественного кроя, ботильоны и сумочка в тон – вещи как вещи, только к их созданию приложил руку именитый дизайнер, и куплены они явно не на китайском рынке. Кольцо с зеленым камнем и никакой лишней бижутерии. Девушка с обложки глянца, не иначе!

«Долгие месяцы пахать, чтобы разок шикануть? Нет, на Маринку не похоже. Да и выше головы не прыгнешь, слишком уж дорого упакована», – переглянулись подруги.

Весь вечер на языке крутился один вопрос: кто же он, добрый волшебник? – и если трезвые Алла с Яной сдерживались спросить напрямую, то стоило им немного пригубить, как деликатность отошла на задний план.

Марина умолчала, что в скором времени будет покупать с аукциона в Японии подержанную иномарку. Ее дела шли в гору: в глазах, улыбке читались уверенность и некая таинственность. Но ее хватило ровно до третьей рюмки, и вскоре она раскололась:

– Мы познакомились в больнице, я делала ему уколы. Теперь встречаемся… Вот уже месяц как.

Подруги захлопали в ладоши: догадки подтвердились. Всем, и в первую очередь самой Марине, хотелось поверить в сказку о Золушке без роду и племени, особых талантов и перспектив, с медицинским колледжем за плечами, единственными (и недолговечными) достоинствами которой были молодость, миловидность и шарм – даже не красота. Она смотрела на вещи трезво и понимала, что с ее образованием блестящую карьеру не построить и не подняться выше старшей медсестры, но не теряла веру, что встретит щедрого мужчину, который избавит ее от финансовых проблем.