Золотая пыль

Склад «AQUANOT» спал под гудение одинокой лампы, которая мигала, как больной глаз, над рядами стеллажей. Пыль, осевшая на коробках с унитазами и трубами, казалось, была здесь старше самого здания. Ночной воздух пропитался запахом ржавчины и сырости, а где-то вдалеке, за бетонными стенами, город гудел своей равнодушной жизнью. На часах – три утра, время, когда даже самые стойкие работяги начинают клевать носом.

Ники сидел на перевёрнутом ящике, уткнувшись в телефон. На экране мелькали субтитры аниме – очередной эпизод «Death Note», где Лайт Ягами вёл свою игру с судьбой. Ники поправил наушник, из которого доносился приглушённый бит Oxxxymiron’a. Он не особо любил ночные смены, но они давали время подумать. Или не думать вовсе. Просто быть.

– Эй, Ники, ты там опять в своих мультиках? – Соул вынырнул из-за стеллажа, его длинные светлые волосы под шторками блестели под светом лампы. В руках он вертел шуруп, будто это был барабанный палочки. – Давай, брат, помоги с этими коробками, а то Киря опять будет ныть.

Ники вздохнул, убирая телефон. Соул, как всегда, был слишком бодрым для трёх утра. Его младший брат, 21 год, а энергии, как у щенка, который нашёл кость. Ники встал, потянулся, и его кроссовки зашуршали по бетонному полу.

– Где Мася? – спросил он, оглядываясь. Третий кладовщик, как обычно, исчез в самый неподходящий момент.

– Да где-то там, – Соул махнул рукой в сторону дальнего угла склада. – Сказал, что «проверит трубы». Наверное, опять глушит свой «перегарный стресс».

Они оба усмехнулись. Мася, с его залысиной и вечным запахом дешёвого пива, был местной легендой. Никто точно не знал, сидел он или нет, но его байки про «лихие девяностые» и мутные дела наводили на мысли. Устроился он сюда в марте, Ники – в мае, а Соул – в июне. Троица новичков, которых Киря, завскладом, гонял, как стажёров на каторге.

– Ладно, пошли, – Ники подхватил тележку. – Если Киря заметит, что мы тормозим, опять начнёт с лекцией про «порядок».

– Порядок, – передразнил Соул, закатывая глаза. – Этот прилизанный тип думает, что он тут царь и бог. Десять лет на складе, а всё ещё проверяет каждую коробку, как будто мы крадём унитазы.

Они двинулись к дальнему концу склада, где нужно было переставить старые коробки для инвентаризации. Киря настоял, чтобы всё было готово к утру, хотя никто не понимал, зачем тратить ночь на пыльные ящики, которые никто не трогал годами.

Когда они дошли до угла, Соул вдруг остановился. Его взгляд упал на стену – старую, потрескавшуюся, с облупившейся краской. Что-то в ней было не так. Ники проследил за взглядом брата и нахмурился.

– Что? – спросил он.

– Смотри, – Соул подошёл ближе и постучал по стене. Звук был глухим, но не таким, как должен быть от бетона. – Это что, пустота?

Ники пожал плечами, но любопытство Соула было заразительным. Тот уже схватил лом, лежавший рядом, и с энтузиазмом, достойным рок-концерта, ткнул в стену. Кусок штукатурки отвалился, обнажив тёмный провал. Пыль взметнулась в воздух, и лампа над головой мигнула, будто в предупреждении.

– Бери фонарик, – прошептал Соул, его глаза блестели, как у мальчишки, нашедшего карту сокровищ.

Ники включил фонарь на телефоне и направил луч в дыру. Там, в темноте, что-то поблёскивало. Не трубы. Не унитазы. Что-то совсем другое.