Самый лучший ветер. Книга вторая

Как гласит народная мудрость, если хочешь рассмешить бога – расскажи ему о своих планах. Смешить кого-либо сверхъестественного у нас и в мыслях не было, но тем не менее, все вчерашние наши задумки накрылись медным тазом. Ночью поднялся резкий, порывистый ветер, нагнавший стаю тяжелых облаков к утру. Зарядил обложной дождь, и погоду объявили нелетной. Самое плохое, что не только у нас, но и в Новониколаевске.

Поэтому я совершенно спокойно сидел и пил чай, наплевав на все проблемы с высокой колокольни. Как выражается Далин – балластился. Парни разбежались с самого утра по делам, Арчи прихватил с собой Антошу, рассчитывая с его помощью решить кое-какие дела в конторе, а я отгавкался, сославшись на пораненную руку.

Укушенную левую руку действительно следовало поберечь, поэтому я привычно держал кружку с горячим чаем в правой, со всё возрастающим интересом прислушиваясь к шебуршанию домовых в дальнем углу ангара. Теперь, когда я стал недомагом, глаза отвести они мне уже не могли. Сейчас там происходил очередной сходняк, и я больше всего жалел, что не обратил на него внимание с самого начала.

Черт, да я вообще пропустил все что только можно! И как вчера Кирюха с Микешкой договорились, и выгрузку, и визиты всех заинтересованных лиц. Но это хрен с ним, а вот то, что я не увидел, как домовые хвалятся между собой разными вкусностями, пожалованными им хозяевами, это досада. Я застал лишь самый конец, где Кирюха ожидаемо просто убил всех рассказом про вкусные роллы из ужасного кракена. Молоденькие домовые робко сгрудились в тени слегка ошарашенного Фрола Нилыча, и восхищенными взглядами рассматривали тот самый стеклянный судок с крышкой, который мы упёрли из заведения Хельги. Микешка снисходительно, но очень серьезно демонстрировал им чисто вымытую посудину, объявив себя ее хранителем.

Я вжался в диван, тихонько сдернув с себя мамин оберег, раскрутил магическое зрение на полную и молился всем богам, серьезно прося лишь об одном, чтобы только никакого дурака не занесло нам сейчас в гости.

Я смотрел и с восторгом понимал, что у Микентия хватило ума принять нового Кирюшку, и даже выиграть на этом. На Кирюху смотрела сейчас вся аэродромная братия как фанаты на идола, во все глаза и затаив дыхание. Но наш трюмный, надев по такому случаю новенький рабочий комбез, сапожки и ремешок с сумочкой, которая была почти полная копия моей, все же тяготился таким вниманием, и лишь смущенно мял в руках самодельное подобие форменной летной фуражки.

А вот Микешка просто купался в лучах его славы, самоназначив себя кем-то вроде регента при молодом наследном принце, хватило же ума. Да и Фрол Нилыч от него не отставал, эти двое просто всем своим видом показывали остальным, смотрите, мол, кого мы воспитали.

– Богатая вещь, – со знанием дела оценил стеклянный судок Нилыч. – Очень уважительно будет из эдакого молочка похлебать.

– Почти хрусталь! – сунул ему под нос крышку от судка Микешка, повернув ее так, чтобы все видели. – И вензеля королевские на ней, серебряные! А главное, от чистого сердца нам дадена, с полной сердечной благодарностью, чувствуете, коллеги?

Нилыч степенно кивнул, подтверждая правоту Микешки, а вся остальная бородатая банда завистливо и восхищенно запищала. Я осторожно, чтобы никого не спугнуть, пригляделся и понял, что домовых было действительно очень много. Они заполонили собой весь дальний темный угол ангара, расселись по всем полкам и стеллажам, и лишь только эти трое клоунов стояли на отдельном ящике посередине под тусклым светильником, как эстрадные звезды.