Семь причин, чтобы жить

1. Пролог

— Там что, принесло кого-то?  

С первого этажа отчётливо послышался хлопок входной двери, а затем дом снова поглотила тишина.  

— Да не... 

— А что? Шиза? — хихикнул женский голос. — Годи, сходи проверь. 

Одна из семи пар светящихся в темноте глаз на мгновение исчезла, послышался усталый вздох, и Годи отправилась выполнять просьбу. Сквозь закрытую дверь просто просочилась бесплотной тенью, пронеслась по не особо длинному коридору и застыла перед лестницей. 

— Народ! — тут же крикнул она, а в призрачных, красных глазах, сверкнуло удивление. — Тут смертный! 

Смертный стоял у входной двери, сжимая лямку рюкзака на плече. В чёрно-белом мире он выглядел особенно мелким. 

— Да вы гоните! — простонал детский голос, а странной расцветки глаза закатились. — Твою мать, и тут в покое оставить не могут! 

Девочка лет тринадцати поджала губы. Чёрный и белый глаза неприязненно пощурились.  

— Ой, не он первый, не он последний, прекрати. 

Из темноты выступила эффектная дама, посмотрела вниз, приподняв аккуратную бровь. Чёрные волны волос, лиловые глаза и острые черты лица — дама была бесспорно красива, но чем-то её красота пугала. В Средние века такую называли бы Дьявольской — и были бы абсолютно правы.  

— Мне уже наскучила эта несчастная ведьма, что живёт за три квартала, — вздохнула она же и губы, подведённые тёмной помадой, украсила хитрая ухмылочка. — Будет хоть новая игрушка. 

— Тебе лишь бы играть, — за талию её к себе поближе притянул статный, широкоплечий мужчина в очках с тонкой оправой, сверкающий из-за них синевой глаз. 

А смертный тем временем выдохнул, уронив голову, стащил капюшон с взъерошенных, тёмных волос и открыл дверь, пропуская в дом тёплый свет с улицы. Оставил открытой и прошёл, не разуваясь, в глубь с целью то ли осмотреться, то ли просто пройти. В любом случае из поля зрения компании был потерян, зато появились несколько мужчин, затаскивающих коробки и сумки. Они ставили их у прохода, уходили за остальными и всё это напоминало какой-то жутковатый, бесконечный конвейер.  

— Это что получается, нам с этим жить? — девчонка, выглядящая как подросток с секущимися, блёклыми волосами и одетая в кигуруми кролика уселась прямо на пол подперев подбородок рукой. — Серьёзно? 

— Недолго, — хмыкнул крайне жуткий на вид тип — худой, высокий, но умудряющийся выглядеть эффектно. — Этот дом на время наш и на это время я не потерплю здесь кого-либо ещё. 

— Только сами его кошмарьте, — отмахнулась красноглазая девушка. Теперь и её можно было смутно разглядеть — среднего телосложения, одетая в мешковатую толстовку и джинсы. — Не хочу. 

— Кто бы сомневался, — фыркнула дама, ещё раз сверкнула глазами в сторону только что закрывшейся окончательно двери. — Пойдёмте в комнату. 

А смертный тем временем особой активности не проявлял. Залез в одну из коробок, подписанную размашистым почерком — «Школа», выгреб из неё книги, тетради, что-то ещё. На несколько секунд вновь завис, встряхнулся и продолжил разбирать вещи уже более активно. Содержимое «школы» оказалось сложено стопкой на обеденном столе, потом зашумел чайник. Из другой коробки смертный достал кружку, банку с чем-то рассыпчатым, ещё посуды и ушёл ближе к двери, принявшись за остальные коробки. 

Мужчина в строгом костюме наблюдал за ним, прислонившись спиной к стене. Горящие синие глаза цепко выхватывали всё: каждый жест, каждый шаг. Они изучали. Он даже очки снял, силясь залезть в душонку к смертному поглубже, но пока толком ничего не замечал. Может, просто не его профиль?  Мужчина не видел тех ниточек, за которые мог обычно дёрнуть, и даже заинтересовался. Слишком слабые, хоть и имелись, но были практически бесполезны. Прошлый жилец уехал из этого дома в мигающей красно-синими огнями машине, устроив лютый погром и чуть не прикончив собственную жену, а на этого явно влиять не ему.