Ад Восточного фронта. Дневники немецкого истребителя танков. 1941–1943

© 2010 Christine Alexander and Mason Kunze

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2019

Эта книга посвящается моему деду Гансу Роту – человеку, который в разгар войны счел необходимым оставить наследие для всех тех, кому не суждено будет знать его

Кристина Александер

Рассказы о войне всегда увлекали и очаровывали меня. Мальчишкой я часами просиживал у телевизора, забывая обо всем, вглядываясь в черно-белые кадры хроники Первой и Второй мировых войн. Наверняка я раз сто видел «Тора, Тора, Тора»[1] и «Пушки острова Наварон»[2], но готов был просмотреть их еще столько же.

Но я и вообразить себе не мог, что где-то в пыли под крышей родного дома скрывались записки того, кто воочию видел события войны, участвовал в них, и никакие исторические кадры не шли в сравнение с ними. Так продолжалось до тех пор, пока я, помогая однажды матери делать уборку в доме, не наткнулся на эти пролежавшие без дела целых три десятилетия сокровища.

Моя мать росла в 1930–1940-е годы и всегда без особой охоты рассказывала моему брату, сестре и мне о своем детстве в довоенной Германии.

С той же неохотой она передала мне эти три прекрасно сохранившихся рукописных дневника. И пояснила, что это фронтовые записки моего деда-немца. Написаны они были по-немецки, прочесть их я, естественно, не мог и первые пять страничек попросил перевести как можно скорее – мне не терпелось узнать, о чем в них говорится, а говорилось в них о вещах поразительных.

Даже переводивший их чистокровный немец был шокирован уже после нескольких страниц.

Это было сообщение из первых рук о жестокости, бесчеловечности и гибели, тесно переплетавшееся с надеждой, что однажды жизнь вернется в привычное нормальное довоенное русло.

Это были не просто слова солдата-фронтовика с передовой Восточного фронта, это были слова моего деда Ганса Рота. Деда, которого мне так и не посчастливилось узнать лично, а только судить о нем по страницам написанного им дневника.

В германскую армию Ганса Рота призвали в возрасте 30 с лишним лет. Любой позавидовал бы его жизни до войны. Он был владельцем процветающей фирмы, занимавшейся графическим оформлением и располагавшейся в самом центре Франкфурта-на-Майне, счастливым мужем прекрасной жены и отцом милой пятилетней дочурки по имени Эрика.

Его жена, моя бабушка, как и многие немки во время войны, была вынуждена пойти на работу на оружейный завод. На этой работе они дневали и ночевали, поэтому их дети были фактически предоставлены самим себе. Красный Крест направил мою мать, тогда еще ребенка, вместе с другими детьми на одну из ферм, где о них заботились чужие люди.

Миновало свыше пяти лет, пока дневник наконец не был переведен, – собственно, это было три дневника.

Одна из переводивших смогла осилить лишь очень небольшой отрывок, а потом отказалась от дальнейшей работы. Женщина мотивировала это тем, что, дескать, днев ники настолько реалистичны и вызывают у нее столько эмоций, что она не в состоянии больше заниматься этим. К тому же я отметил, что и моя мама так и не прочла их до конца. Это было написано ее папой, тем самым папой, которого она толком и не помнила.

Единственное, что она запомнила о нем, так это склонившегося над ней мужчину, который хотел поцеловать ее на прощание, пока она лежала в своей кроватке. После этого Ганс Рот отправился воевать.