Гордые души

Подскочив на кровати и широко распахнув глаза, я вновь очнулась от кошмара. Лицо горело, а футболка прилипла к телу. Грудь тяжело вздымалась, восстанавливая дыхание, как будто я пробежала марафон.

Поднявшись с кровати, я поспешила в душ и встала под струю холодной воды, по телу тут же пробежались мурашки, окончательно возвращая меня в реальность.

Обычно, я просыпалась в пять утра, чтобы успеть на утреннюю пробежку перед учебой, но бывали дни, когда меня просто вырывали из сна, будто специально включая тревожную кнопку.

Мне было девять, когда люди в чёрных костюмах ворвались в наш дом и убили родителей. Я и сейчас помнила, как мама лежала на полу, а бордовая жидкость растекалась по белоснежному ковру в гостиной.

«Родиться в семье мафии, значит, автоматически обрести тех, кто будет желать твоей смерти».

Эту фразу однажды сказал мне отец.

Тогда, я не понимала, что такое мафия, и какой силой она обладала.

Так случилось, что с моим рождением пошатнулся весь мир криминального сообщества, потому что родители создали один из самых страшных союзов почти за всю историю существования мафии, объединив Итальянские и Российские группировки. Союз с «Красной мафией», так называли его на Западе, не получалось наладить ни одной итальянской преступной коалиции. Данное обстоятельство, очень разозлило глав Каморры, которые подобно вирусу охватывали в то время Соединенные Штаты Америки. Наши союзники из «Фамильи», что означало «семья», так называли себя известные всеми как – коза ностра, напротив, были рады данному перевороту и заключили договор о поставке наркотиков в обмен на русское оружие.

После случившегося с родителями, меня нашли солдаты Ндрангеты. Я пряталась в кабинете отца, где мы время от времени играли в прятки. Тогда папа показывал мне потайное отверстие в шкафу.

«Милая, если будет страшно, ты всегда сможешь спрятаться тут, папа обязательно найдет тебя и спасёт».

Но в тот вечер отец не пришёл меня спасать.

Сразу после смерти родителей, из России меня забрала бабушка – Патриция Конделло. Пока все оплакивали потерю любимого сына и дочери, я летела частным бортом около четырнадцати часов в Косумель, малоосвоенный мексиканский остров в Карибском море.

В свое время Ндрангета поспособствовала мексиканскому картелю «Синалоа» выйти на европейский рынок, тем самым сделав его самым крупным в Мексике. В обмен калабрийский синдикат получил новые территории для иммиграции.

Я была тихим ребенком, помню, что много плакала, глаза опухали от слез и, когда уже не было сил, проваливалась в сон. Меня пугало одиночество, кроме нянек и солдат не осталось никого, а моя жизнь за какие-то сутки перевернулась с ног на голову.

Больно. Страшно. Одиноко.

С того самого дня прошло пятнадцать лет, в Италию я переехала, когда мне исполнилось тринадцать. Первый год казалось странным одевать что-то теплее футболки и шорт, чувствовать холод, кутаться в шарф, видеть снег. Зима в Италии не могла сравниться с той зимой, которая жила в моем сердце.

Останавливая беговую дорожку и вытирая пот, я глубоко вдохнула, задержав на мгновение в легких воздух, и медленно выдохнула, прогоняя детские воспоминания.

– Думала, что сегодня ты поспишь подольше.

Патриция стояла в проходе, облокотившись о стену и скрестив руки.