Атомный капитан

Когда их воздушно-космический аппарат с гордым названием «Ирредентист» уже был на стремительном подходе к цели, в голове капитана экипажа Литовского всё ещё звучали команды о «протяжке один» и «протяжке два»…

Литовский был молодым привлекательным человеком с золотистыми волосами и темноватыми глазами; немного худощав, но предельно собран. Как, впрочем, и подобает молодому командиру экипажа. Где-то спокойный, где-то решительный. Все они были одеты по одному образцу: в синих приталенных комбинезонах, чтобы ничего не мешало их движениям.

– Инженер бортового корабля Юрченко, – обратился он к седовласому и крайне опытному мужчине, что сидел от него справа, прямо у приборной панели, мерцающей разноцветными огнями, – доложите о показателях.

– Показатели в норме, – ответил Юрченко. – Высота удара три километра, подлётная скорость сто километров…

– Слишком низко идёт, – подала голос хрупкая шатенка, тоже молодая, как и капитан.

– Инженер маршрута Суровая, обращайтесь по форме, – строго наказал Литовский.

– Прошу прощения, господин капитан, – с явной издёвкой в голосе начала она. – «Ирредентист» идёт слишком низко и слишком медленно. Цель атакует нас!

– Экипаж, внимание, – сказал пилот в больших наушниках с микрофоном. – Ориентировочное время подлёта – пять минут. Диспетчер, как поняли? Диспетчер! Это «Ирредентист». Время подлёта – уже меньше пяти минут.

– Инженер маршрута Суровая, – обратился Литовский, переведя взгляд на неё. – Когда мы имеем только одну попытку, чтобы сбросить ядерную бомбу, нам нельзя полагаться на удачу. Если мы пойдём слишком высоко и слишком быстро, можем промахнуться, а нам никак нельзя. На нас весь мир смотрит. И по форме Вы должны говорить «товарищ», а не «господин».

Суровая хмыкнула. Она, как и подобает своей фамилии, была довольно суровой, нетерпеливой и вспыльчивой. Для атаки на цель подбирали исключительно добровольцев, и она пошла сразу, даже не задумываясь.

– Инженер пускового механизма Камнев, – сказал Литовский. – Доложите о готовности.

– Полная боевая готовность, товарищ капитан, – ответил тот. Он единственный находился в задней части их летательного аппарата и следил за собственными приборами. Кнопка «Пуск» у него была ярко-красного цвета. И всего одна. Когда капитан отдаст команду, будет произведён сброс ядерной бомбы колоссальной мощности. Требовалась предельная концентрация!

Юрченко грустно вздохнул, не убирая глаз от прибора.

– Товарищ Юрченко, что с Вами? – спросил Литовский, но подбавил в голос мягкости.

– Ничего, товарищ капитан корабля, – ответил тот. – Просто сын волнуется за меня. А у него ещё и день рождения сегодня.

– Поздравите его, когда домой приедете, – ответил Литовский. – В конце концов, когда нас окружат толпы журналистов, передадите ему привет в прямом эфире…

– Время подлёта – четыре минуты, – холодно сказал пилот.

– У тебя же сегодня и последний вылет ещё, – спохватилась Суровая. – Завтра уже на пенсию уходишь. А мы даже и проводы не организовали!

Юрченко невольно дёрнулся и заёрзал на своём месте. Его синяя униформа беспокойно зашуршала.

– Товарищ Суровая, – строго осадил её капитан. – Всем было бы лучше, если бы Вы помолчали буквально пять минут.

Она недовольно фыркнула, скрестив руки на груди. Конечно, она уже тоже представляла, как их окружают журналисты со своими видеокамерами, вот эти все разноцветные микрофоны разных телеканалов. Не только местных, но даже и зарубежных. Когда «Ирредентист» взлетал, это уже показывали в прямом эфире по всем каналам, А уж что в интернете делалось! И подумать страшно.