Профи стреляет не целясь

Москва. 22.45 местного времени

Ах, какой чудесный был вечер! Вечер, в который не грех было бы потерять разум в объятиях стройной длинноногой блондинки с пронзительно голубыми распутными глазами. Блондинки, сидящей в опасной близости на диване в расшитом причудливыми китайскими дракончиками коротеньком халатике.

Приглушенный свет ночника выхватывал из полумрака полные соблазна девичьи прелести, обнажавшиеся все более с каждой рюмкой выпитой текилы. Разговор ни о чем плавно перетекал в эротическое русло, наращивая искрящееся желание на определенный миг растворить друг друга в объятиях. Что еще нужно для релаксации могучего молодого организма, два часа назад закончившего вершить свои профессиональные обязанности, связанные с определенной долей здорового риска?

Но… В могучей и бескрайней Великороссии, испокон веков не дающей ни сна, ни покоя лучшим представителям ее народонаселения, ни в коем случае нельзя считать себя стопроцентно защищенным от вторжения в личную жизнь гражданином. Тем более, если этот отдельно взятый гражданин, готовый заключить в объятия находящуюся под вожделеющим бочком подругу, имел в недавнем прошлом непосредственное отношение к спецслужбе, наводившей своей аббревиатурой ужас на весь цивилизованный Запад.

А коли так, уж будь готов, мил человек, в любой, даже самый щепетильный момент призваться, так сказать, под знамена. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Правило это, как боец временами невидимого фронта, Роман Максимович Слобцов, имевший в определенных кругах оперативный псевдоним «Миссионер», безусловно помнил и хранил в своем подсознании как зеницу ока.

Но… опять все то же «но»… Уж больно красива и соблазнительна была сидящая напротив девчоночка. И уж так пленителен был закат, пробивавшийся сквозь зашторенное окно матово-красным цветом похотливого эроса, что не грех было на пару-тройку часов и забыть, кто ты есть на самом деле и какие специфические навыки хранит твой натасканный до ломоты в костях организм. И твои ли вообще боевые регалии хранятся в неизвестно каких теперь анналах наряду с созвездиями наград тебе подобных.

Не чужд был ничего человеческого и товарищ Слобцов, инфильтрировавшийся в сугубо гражданскую жизнь репортером криминальной хроники сразу нескольких столичных газет. Рюмки, наполненные в очередной раз, совершили брудершафтный кругооборот, отчего у красотки совершенно соскользнул с плеч номинальный халатик. Вечер подходил к своему логическому завершению.

Звон хрусталя, предшествующий началу любовной игры, захлебнулся в грохоте беспардонно выбитой входной двери. Спустя мгновение раздался характерный хлопок гранаты со слезоточивым газом.

– На балкон, быстро! – не дожидаясь ответной реакции, Миссионер сгреб подругу в охапку и вытолкнул из комнаты в открытый балконный проем.

Три фигуры в черных комбинезонах и противогазах, натянутых на физиономии, бесшумно и молниеносно заполонили собой квадратные метры чужой жилплощади. Сквозь наворачивающиеся слезы Миссионер успел отметить гротескный оттенок сверхновой действительности, напоминающий фрагментарно непритязательный американский боевичок. Свежий июльский воздух, сочившийся с улицы, давал едва ощутимую защиту глаз, позволяющую дать первый отпор пришельцам. Пришельцы, правда, не лезли с разбегу на рожон, а грамотно и четко обволакивали жертву со всех сторон, не изъявляя пока желания пустить в ход висящие на плечах укороченные «калаши».