Женитьба Ночного охотника

— Вставай! — Я почувствовала неприятный удар в районе бедра.
Ничего не соображая, попыталась раскрыть глаза. Эх, и сильно же меня приложило на этом катке. Надо будет устроить выволочку Маринке! Говорила же ей, что плохо катаюсь, упаду обязательно. Надеюсь, ничего себе не сломала. Пошевелила пальцами на руках и ногах, с облегчением выдохнула. Все работает, тело откликнулось на нервный импульс.
— Ты оглох? — Вновь толчок, и меня резко дернуло вверх.
— Лихо ты приложил мальца, Филипп, — раздался незнакомый смех за спиной.
Приоткрыла глаза. Вишу в воздухе, едва достаю ногами до пола.
Так, минуточку, откуда здесь пол? Куда подевался каток? Это шутка, что ли, такая?
На меня с интересом смотрят несколько пар глаз. Исподлобья обвела взглядом помещение: кованые люстры на крепких цепях, с зажженными свечами (в воздухе поразительно пахло пчелиным воском), крепкие деревянные столы с лавками по бокам. Незнакомцы сидят за столами с глиняной посудой и металлическими столовыми приборами. Судя по запаху, в их кружках что-то наподобие портвейна «Анапа», что любил пригубить наш сосед по площадке, если не хуже. Вонь такая, что у меня заслезились глаза.
— Вы кто? — едва шевеля губами, проговорила.
— Ну все, Филипп перестарался, память отшибло… мальцу, — хохотнул бородач, раскинувший ноги в больших кожаных сапогах с крупными пряжками.
И где только купил это уродство, в них разве что на рыбалку ходить… Для города совсем не тот вариант.
— Я тебе сейчас напомню, мелкий воришка, кто мы! — взревел громила и тряхнул меня со всей силы еще разок за шкирку, как нашкодившего котенка.
Скрипнула входная дверь, и с морозной свежестью в помещение ворвался не только свежий воздух, но и мой спаситель.
— Отпустил бы ты его, — со стороны двери донесся бархатный баритон. Боковым зрением успела только заметить, что в двери показался еще один мужской силуэт. От мужчины исходила просто бешеная энергетика силы и власти. Мужчины в зале сразу вытянулись по струнке, побросав кружки и отодвинув тарелки с едой.
— Отпусти, — пискнула не своим тоненьким голоском и руками постаралась расцепить хватку громилы.
— А ну, пошел вон, щенок! — громила ругнулся и отшвырнул меня к ногам спасительной мужской фигуры. — Благодари, Стена. Иначе бы уже мозги собирал по таверне.
«По таверне…» — едва успела подумать, что только Маринка могла меня затащить в подобное заведение.
Чьи-то сильные руки мне помогли подняться. От броска шапка наползла на глаза, только успела поправить рукой, как на меня пронзительно посмотрели синими глазами в сапфировой радужке — буквально в самую душу. Стен, или как там его, был великолепен, практически безупречен. Длинные вьющиеся волосы цвета пшеницы обрамляли точеные скулы, словно высеченные из камня, чувственные губы так и манили к себе, высокий лоб, прямой нос, темные брови. А глаза, а глаза… м-м-м, утонуть можно было в его взгляде.
— Смотрите, да малец побледнел… А ведь будущий мужик! У него, наверное, и ладошки потные, — рассмеялись мужчины.
Потные ладошки. Они правы. Только не от страха, хотя и не без этого.
Образ Стена мне снился практически каждую ночь. Маринка, зараза, еще пророчила, что я так и останусь влачить свое жалкое существование в гордом одиночестве с пятнадцатью кошками в придачу, пока буду искать в реальной жизни свой идеал из сновидений.