Работа над ошибками (сборник)

Автор

Страниц

Год

2009

«Работа над ошибками» – это безусловно одно из самых известных произведений Юрия Полякова. Главный герой повести – талантливый журналист, но, по совершенному стечению обстоятельств, он был вынужден стать учителем. Этот неожиданный поворот судьбы открыл ему мир школьной жизни, который скрывал множество тайн и не признавался общественности – и, возможно, лучше было бы, если бы он остался неведомым.

Великолепное произведение Юрия Полякова «Работа над ошибками» – это настоящий шедевр литературы. Прочтя его, читатель погружается в удивительное путешествие в мир исправления, самоанализа и возможности сделать так, чтобы жизнь стала лучше. Главный герой, взявшись за обучение, погружается в школьную среду и обнаруживает секреты, которые раньше были скрыты от общества, а также множество неприятностей, в которые попадают подрастающее поколение.

Внесем немного своего творческого подхода к описанию этого произведения. Благодаря своему опыту журналиста, главный герой не только разбирается в сложностях школьной жизни, но и проникает в душу каждого своего ученика, помогая им стать лучше и обрести свое место в мире. В «Работе над ошибками» Юрий Поляков описывает всю палитру эмоций: от радости и надежды до горя и разочарования. Это произведение настолько захватывает, что не дает читателю оторваться от страниц книги.

Если вы еще не знакомы с этой книгой, настоятельно рекомендуем прочитать ее. «Работа над ошибками» превратится вместе с вами в настоящее путешествие, где каждая страница откроет новые грани школьной жизни и вернет ваши собственные воспоминания о первых шагах в прекрасный и таинственный мир образования.

Читать бесплатно онлайн Работа над ошибками (сборник) - Юрий Поляков

Работа над ошибками

Учение, или, как теперь принято говорить, учеба, – это, по-моему, многолетняя изнурительная война между классной доской и школьным окном. Начинается она, как и Вторая мировая, – 1 сентября, с переменным успехом идет весь учебный год, и только к маю распахнутое весеннее окно одерживает прочную победу. Тогда Министерство просвещения объявляет перемирие, продиктованное якобы заботой о детях и в дальнейшем именуемое «каникулами».

Наверное, когда-нибудь будут строить школы без окон, а вместо застекленных рам установят дополнительные доски и даже дисплеи. Тогда срок обучения сократится раза в два, в полтора – уж точно! Представляете, какая народнохозяйственная выгода! Я уж не говорю о сохранении учительских нервных клеток, ведь для преподавателей оконные проемы – то же самое, что для пограничников контрольно-следовая полоса…

Но как раз сегодня в окно можно и не смотреть, ничего интересного: пасмурное холодное небо, растерянные, поторопившиеся с новенькой листвой деревья, широкоформатное окно операционной в больничном корпусе напротив пустынно, лишь вдалеке виднеется работающий башенный кран, похожий чем-то на аиста, несущего в клюве упакованного младенца. Но если всерьез говорить о птицах, то позавчера я видел совершенно удивительную ворону, она сидела на культе обрубленного тополя и, подозрительно оглядывая меня, долбила победитовым клювом скукожившийся позеленевший кусок сыра…

Однако я отвлекся и не заметил, как бдительная Елена Павловна, не отрываясь от учебного процесса, разоблачила мое бегство в заоконную действительность. Она строго посмотрела на меня своими серо-голубыми, похожими на большие снежинки, глазами и чуть заметно покачала головой, что означало: «Ну, Петрушов!.. От кого угодно – от тебя никак не ожидала!»

И в самом деле, неловко получилось… Но ничего страшного; есть испытанный, проверенный опытом поколений выход! Прежде всего нужно продолжать как ни в чем не бывало спокойно смотреть в окно, потом, медленно обернувшись, глубокомысленно поглядеть на учителя, а затем мучительно нахмуриться и вдруг озарить лицо восторгом внезапного приобщения к сумме знаний, накопленных человечеством… И наконец, в порыве вдохновения, страстно склониться над тетрадью. Когда-то я владел этим приемом в совершенстве, но сейчас, встретив осуждающий взгляд Елены Павловны, покраснел и смущенно пожал плечами: мол, извините – бывает. Но она снова покачала головой. У нее на щеке маленький шрамик, похожий на след от детского пирке: когда учительница нервничает – шрамик розовеет. Елена Павловна Казаковцева два года назад окончила педагогический институт и еще верит, будто в условиях обыкновенной средней школы можно научить немецкому языку. Обычно случается наоборот: преподаватели сами постепенно забывают то, что узнали в вузе.

Елена Павловна опустила глаза на кулон с электронными часиками, подошла к доске, выбрала мел подлиннее и учительским почерком начала писать задание на дом, вызывая привычный ропот класса.

– Ой, как мно-о-ого! – заволновались дети, с малолетства приучающиеся к корректировке планов.

– Ну хорошо, – согласилась Казаковцева, – выучить новую лексику и повторить тему «Моя семья». Буду спрашивать!

Для убедительности она решила подчеркнуть задание, но брусочек мела звонко переломился и, оставив на поверхности доски выпуклую белую точку, упал на линолеум. Я невольно подался вперед, но Елена Павловна легко и красиво, точно на аэробике, подхватила обломок и быстро выпрямилась, мимолетно проверив мое впечатление. Если б такое случилось в четвертом классе, мел мгновенно был бы подхвачен и подан пунцовым от смущения шпингалетом с первой парты. В десятом классе, полагаю, на помощь рванули бы сразу несколько галантных жеребцов. Но дело происходило в шестом…

Продолжить чтение

Вам может понравиться: